Так произошло однажды зимней ночью с одним из крупнейших лазуритовых караванов... Корчатся на стылой земле издыхающие верблюды, люди в отчаянии собрались возле караван-баши - утром придется уходить, оставив весь груз... И вдруг караван-баши отдает невероятный приказ. Люди начали рубить на части издыхающих верблюдов и примораживать к скале быстро остывающее мясо. Росла вверх страшная лестница. Взобравшись по ней, смельчаки нашли на отвесной скале пещеру. Там и спрятали они сокровища каравана. Дневное солнце разогрело скалу. Мясо оттаяло. Фантастическая лестница перестала существовать. Впрочем, вскоре погибли и караванщики. А таинственная пещера еще долго продолжала волновать воображение местных жителей.
Вот как ценили лазурит наши предки. Из него делали все, что только можно изготовить из камня: крестики, образки, пуговицы, отделку утвари, оружия, уздечек, одежды, ларцы, дароносицы, украшения для мужчин и женщин, письменные приборы, табакерки и т. д., и т. п.
Изделия из лазурита можно увидеть во многих музеях мира. Парижский Лувр и мадридский Прадо, лондонский Тауэр и лиссабонский дворец Ажуда, музеи Флоренции, Тегерана, Стамбула, Вены, Цюриха, Рио-де-Жанейро - везде восхищенный взгляд посетителя останавливается на этом сверкающем синевой камне.
Во Флоренции, во дворце Питти, хранится замечательная по тонкости работы и по качеству материала лазуритовая ваза. Это овальное чудо традиционной для эпохи Возрождения формы выточил для Франческо Медичи скульптор Бернардо Буонталенти.
Летом 1987 года в Париже состоялась выставка Золото фараонов Таниса. Центральным экспонатом, по мнению экспертов, был изумительный браслет, выполненный из лазурита и разноцветных стеклянных паст, а также двенадцать браслетов с левой и десять браслетов с правой руки фараона, все разной формы, с геометрическим или цветочным орнаментом, с застежками из лазурита, агата и яшмы. Раскопки на холме Танис продолжаются.
В 1988 году полиция Перу задержала банду гуакерос (так здесь называют тех, кто занимается грабежом древних захоронений). Среди изъятых у гуакерос вещей особое внимание привлекла золотая статуэтка в виде человеческой головы с глазами из серебра и лазурита. Дальнейшие раскопки в районе, где промышляли гуакерос, принесли новые находки - изделия из золота, серебра, драгоценных камней и, конечно же, лазурита. Химический анализ определил, что обнаруженное в могилах золото было добыто в восточных Андах, а лазурит - в Чили.
Но лучшие лазуриты находятся в России. И не только образцы минерала и мелкая каменная пластика, не только скарабеи, камеи, отделка икон и регалий - нет, облицовка целых комнат и даже колонн. Колонны Исаакиевского Собора в Санкт-Петербурге дважды облицовывали лазуритом. Первый вариант с забайкальским лазуритом архитектор Монферан забраковал и установил эти колонны у себя в доме на Мойке, а для собора Святого Исаакия был выписан лазурит из страны бухарской. Петергофская гранильная фабрика обработала около полутора тонн лазурита, и колонны стали такими, какими их можно увидеть и сегодня. Чаши, столешницы, вазы Эрмитажа - всем этим лазуритовым великолепием может любоваться каждый посетитель. Георгиевский зал - две огромные лазуритовые вазы. Фельдмаршальский зал - чаша из темно-синего лазурита. Год установления - 1836. Павильонный зал - столешница из светлого лазурита с поэтичным названием Морское дно. Флорентийская работа, XVIII век. Зал Малый просвет - замечательные вазы и столешница из бадахшанского лазурита, сделанные в Екатеринбурге в середине XIX века мастером Г. Налимовым. Бесконечным может быть путешествие по российским музеям, где выставлены великолепные лазуриты.
В далекой Индии, в древнем языческом Иране лазурит терли на каменных жерновах, прокаливали - выжигали серу, вновь терли, смешивали со смолой, воском, маслом, вновь месили, терли, промывали - и оседала тончайшим синим слоем краска.
Этот пронзительно синий цвет окрашивает всю историю мировой культуры и цивилизации. Слово Поэту.
Цвет небесный, синий цвет
Полюбил я с малых лет.
В детстве он мне означал
Синеву иных начал.
И теперь, когда достиг
Я вершины дней своих,
В жертву остальным цветам
Голубого не отдам.
Он прекрасен без прикрас.
Это цвет любимых глаз.
Это взгляд бездонный твой,
Напоенный синевой.
Это цвет моей мечты.
Это краска высоты.
В этот голубой раствор
Погружен земной простор.
Это легкий переход
В неизвестность от забот
И от плачущих родных
На похоронах моих.
Это синий, негустой
Иней над моей плитой.
Это сизый, зимний дым
Мглы над именем моим.
Николоз Бараташвили (Перевод Б. Пастернака)
ЗЕРКАЛА, ОТРАЖАЮЩИЕ ТЕНЬ
Теперь она смотрится в узкий браслет,
Где плоский зеркальный траурный камень,
Индейского племени амулет,
С ней переглядывался обиняками.
Илья Сельвинский
Удивительное, уникальное явление - войны ацтеков. Древние мексиканские государства договаривались между собой о ведении войны с единственной целью - захвата пленных. У враждующих государств не было друг к другу никаких экономических, идеологических или территориальных претензий. Цель войны - только захват пленных. Жестокий бог войны древних ацтеков Уицилопочтли (он же Вицлипуцли) требовал человеческих жертв. Скульптурные изображения этого кровожадного божества, выполненные из темно-зеленого или черного камня, представляют собой чудовище, вселяющее ужас. Другой бог - Тецкатлипока (дымящееся зеркало) -олицетворение солнца как губительного, всесжигающего начала. Его атрибутом было зеркало-щит, символ Солнца. Он тоже был жестоким, кровавым богом...
Особым шиком отличался обряд весеннего жертвоприношения в честь великого бога Тецкатлипока. В жертву ему заранее (за год до праздника) выбирали самого красивого из пленников, без физических изъянов. Такой избранник считался воплощением бога на земле. Его окружали роскошью и почестями, исполняли его прихоти и капризы, кормили изысканнейшей едой, одевали в лучшие одежды. Но, естественно, при этом строго присматривали за тем, чтобы он не сбежал. Когда до праздника оставалось 20 дней, избранник получал в качестве жен-служанок четырех красивых девушек; они тоже почитались как богини. Расплата за кайф наступала в день праздника: божественного пленника вели к храму, жрецы клали его грудью вверх на каменный жертвенник, и верховный жрец разрубал ему грудь, чтобы извлечь из нее обсидиановым ножом еще трепещущее, окровавленное сердце и поднести его богу солнца. (Из книги А. Лаврина 1001 смерть).
Президент Мексики Хосе Лопес Портильо в своем историко-поэтическом исследовании Сказание о Кецалькоатле приводит типичный текст назидания юноше во времена ацтекского государства:
Сам по себе ты ничего не значишь, сын наш.
Жизнь твоя не значит ничего.
Пришел ты в мир, чтобы дать силу солнцу, которое питать
ты должен кровью врагов заклятых.
Немало недругов у солнца нашего...;
оно божественный должно напиток пить и сильным
быть, всегда торжествовать победу.
Все остальное ни малейшего значения не имеет...
И ничего не стоит разум человека...
Такое воспитание, естественно, давало свои плоды. Ацтеки вырастали мужественными, нерассуждающими воинами. Армия конкистадоров Эрнана Кортеса в полной мере испытала на себе бесстрашие ацтеков. Испанские завоеватели намного превосходили ацтеков своим вооружением: стальные мечи, кованые доспехи, огнестрельное оружие, включая пушки, наконец, лошади, внушавшие суеверным индейцам мистический ужас, - несмотря на все это, покорение Мексики далось испанской короне большим трудом и большой кровью.
Вот как описывает битву при Теночтитлане (ныне Мехико) Янош Эрдеди в книге Борьба за моря (битва произошла в ночь с первого на второе июля 1520 г., названную позднее Ночью печали) ...из тысячи глоток раздался леденящий кровь боевой клич ацтеков... Гремели боевые трубы, в башнях храмов жрецы отчаянно колотили в боевые барабаны. На поле битвы спешили новые отряды ацтекских воинов. Не считаясь со смертельной опасностью, они карабкались на насыпь, бросались на испанцев со своими острыми, как бритва, обсидиановыми мечами и кинжалами. Многие просто стаскивали испанцев в темную кипящую воду, и если тонули оба сцепившихся врага, можно было считать, что испанцу повезло. Хуже было тем, кого ацтеки живыми вытаскивали из воды и волокли на алтарь бога войны: жрецы с окровавленными руками уже ждали. Обсидиановыми ножами они вспарывали грудь жертвы, вырывали из нее сердце и бросали в жертвенный сосуд Уицилопочтли.