Я демонстративно вынула из рукава бумажный веер и начала обмахиваться им, изображая придворную даму, чуждую всякой работе.
— И просто закапывать яму лопатой тоже.
— И не это!
Я наградила его ехидной улыбкой. Получила в ответ мрачный взгляд человека, у которого болит голова после вчерашних возлияний, да еще и вдобавок приходится иметь дело с упрямой оберегающей.
— Я имел в виду, — сквозь зубы проговорил Торн. — Может быть, ты не только мечи умеешь ловить? Ну там, щелчок пальцами — и земля обратно в яме, а плита сверху?
— Только если от этого будет зависеть твоя жизнь, — я постаралась придать голосу максимум серьезности. — Явно не тот случай.
Торн еще некоторое время сверлил взглядом яму. Потом демонстративно отвернулся от нее и пошел прочь с погоста, сделав мне короткий жест следовать за ним. Привык, что его слушаются без вопросов. Это мы тоже исправим, но в другой раз.
Когда мы дошли до поляны, где у Торна была привязана лошадь, син-тар вдруг остановился и смерил меня взглядом с ног до головы.
— Пойдем пешком, — сказал юноша не терпящим возражения тоном. — До замка недалеко.
— Твоя лошадь не вынесет двоих? — удивилась я, оглядывая массивное животное со светлой шкурой и длинной черной гривой. Тем более что на этот раз Судьбоплеты поселили меня в легкое и стройное тело.
— Вынесет, — Торн поморщился. Кажется, он бы предпочел, чтобы я какое-то время помолчала. — Но это неприлично. После этого к тебе будут относиться, как… В общем, не стоит.
Идти по осеннему лесу было приятно. Хруст шишек под ногами, пятна солнца на тропинке, едва уловимый аромат дыма. Лошадь послушно ступала за хозяином. Торн шагал широко, и я не сразу подстроилась под его шаг.
— Ну что, первое задание ты выполнил, — бодро начала я. — Уже знаешь, что там дальше?
— Пока нет, — ответил Торн. — Узнаю только после проверки первого задания прорицателем и старшим жрецом. Кстати, мне тебя так и называть, оберегающая? Или у тебя есть имя?
— Есть, — я в который раз усмехнулась про себя. Опять я забыла про эту формальность. — Руэна. Прозванная когда-то «Отчаянной», это может сойти за фамилию.
Торн кивнул и снова поморщился.
— Кстати, что ты все-таки еще умеешь? — поинтересовался он. — Было бы неплохо, если бы ты могла избавлять от головной боли.
Он сделал паузу и нехотя продолжил:
— Или опять только если от этого будет зависеть моя жизнь?
— Именно, — развела руками я. — Могу искренне посочувствовать и дать совет больше не перебирать с вином. Тоже, знаешь ли, не каждый на это решится, глядя на такого грозного син-тара, как ты.
Торн покосился на меня. Он явно никак не мог привыкнуть к такой манере вести беседу.
— И это все? Сочувствие и советы? Я как-то иначе себе представлял помощь Легендарного Оберегающего.
— Бесконечное золото и бесконечные патроны? — прищурилась я. — Нет, это не к нам.
— Понятия не имею, что такое патроны, — в голосе Торна слышалось все больше раздражения. — А вот золото было бы полезно! В дорогу мне из отцовского наследства много не дадут.
— Увы, нет.
— Хотя может и дороги-то никакой не будет, — помолчав немного, сказал син-тар. — Раскопать могилу было не сложно, амулет я получил. Посмотрим, что там за следующее задание. Понравится — съездим, всё развлечение. А вот если дальше надо будет достать жемчужину со дна залива Нэку? Оно мне надо?
— То есть ты не очень-то хочешь быть таром? — уточнила я.
— А зачем? — искренне удивился Торн. — Чтобы вместо охоты и прогулок я выслушивал скучные отчеты управляющего? Вместо прелестей красавиц из павильона весёлых сестриц созерцать унылые рожи просителей? Син-тару, проигравшему в сражении за наследство, положено пожизненное содержание из казны таррана. На вино и развлечения мне хватит. А надоест, так начну выращивать бонсаи в замковой оранжерее. Или разводить лошадей. В общем, найду, чем заняться.
Этого я и опасалась. Как помочь победить тому, кто сам не очень-то и хочет победить? Торн явно не из тех, кому можно торжественно сказать: «Я пришла, чтобы провозгласить твою судьбу, син-тар. Тебе и только тебе предначертано стать таром Ямата. Поэтому бери себя в руки, лечи похмелье — и поехали, пока нас не обскакали!» То есть сказать, конечно, можно. Но толку от этого не будет никакого. Торн закатит глаза, фыркнет и пойдет дальше тратить отцовское наследство, пока не посадили на голодный паёк пенсии проигравшего.
Ничего. К тем, кто рвется навстречу судьбе, пробивая лбом преграды, оберегающих посылают редко. И в основном для того, чтобы перестали пробивать. А вот вправить мозги тому, кто сам многого о себе не знает — это в каждой второй миссии. Не всегда приятно, но уже привычно.