К тем, кто способен пройти самый сложный из путей, и отправляют оберегающих. Не для того, чтобы тащить поклажу и развлекать приятной беседой. Не для того, чтобы прорубить для подопечного путь через непролазные джунгли или суровые льды.
Мы — страховочная веревка в высоких горах. Мы — горячий чай на привале после долгого трудного дня, когда гаснут в крови искры преодоления, переплавляются в гордость за себя. Я дошел. Я смог.
Ты смог, киваем мы. И ты сможешь еще больше завтра. Я с тобой. Легкой дороги не обещаю. Но если будет нужно — я не дам тебе упасть.
Пока Торн обменивался любезными поклонами со старцами и читал свиток, я оглядывалась по сторонам. Тут было на что посмотреть: покрытые узорчатыми панелями стены с малахитовой инкрустацией, поразительной красоты золотые цветы переплетались в гармоничном танце, стекая ослепительной рекой к постаменту в центре зала. Там на возвышении застыла статуя умиротворенно сидящего на постаменте мужчины с длинными вытянутыми вниз ушами. Золотая, разумеется, кто бы сомневался!
«Наверняка у него не было проблем со слухом», — мелькнула веселая мысль.
Здесь сладко пахло надеждами множества людей. С какими только мыслями, наверное, не приходят к этой длинноухой статуе! Вот и Торн пришел со своей надеждой — то ли получить легкое задание и тут же отправиться его выполнять, то ли получить сложное и с легким сердцем положить на него… Что они тут кладут в подобных случаях? Меч, наверное. Мой взгляд скользнул к подопечному.
И тут-то я заметила, что с подопечным творится что-то неладное. Плечи под шелком нарядных одежд напряглись, а рука начала хватать пустое место, ровно то самое, где несколько минут назад была рукоять меча. Торн дёрнулся вперёд, прошипел «да какого…».
Проклиная себя и благодаря местных каму — как же вовремя ты снял амулет, моя прелесть! — я взяла под контроль разум подопечного. Окружающий эфир заволновался и заискрил. Видимо, в пагоде и правда присутствовали некие духи, но мешать мне они не стали. Запах сандалового дыма струился от статуи, словно подбадривая. Так что я сосредоточилась на Торне. Поклониться ничего не заметившим старичкам собственным телом и телом подопечного одновременно. Почувствовать его пальцами шершавую бумагу свитка. Положить свиток в футляр, а сам футляр повесить на шею. Развернуться обоими телами, постаравшись сделать это не слишком синхронно — вряд ли син-тар и его гостья тренировали команду «направо кругом!» Двумя парами ног направиться к выходу из зала. Забрать руками Торна перевязь с мечом у прислужников.
Всемогущие Судьбоплеты, как стыдно! Причем дважды! Как совсем еще не оперившаяся оберегающая, проворонила тот момент, когда подопечному была нужна моя помощь! Красотами пагоды любовалась, чтоб тебя, Отчаянная! Это раз. И перехват контроля, это два. Я ведь воплощение судьбы, а судьба вовсе не кукловод, дергающий беспомощных кукол за ниточки.
«Нарушение свободной воли, — как наяву зазвучал в моей голове гнусавый голос одного из Судьбоплетов. — В ситуации, не представляющей прямой опасности для подопечного».
А как насчет прямой опасности для окружающих? В голове Торна так ярко вспыхнула картинка расправы над почтенными старцами, что я ее увидела еще до перехвата контроля. Ох, Руэна, ты неисправима! Если уж прикасаться к разуму подопечного, то хоть с пользой! Вот к примеру, как из этой пагоды пройти в покои син-тара? Ага, вижу. Ну, пойдем что ли, будущий тар Ямата. Как же выматывает этот контроль. Почему в этом замке так много коридоров и лестниц? Разум Торна излучал океаны гнева и острый аромат свежемолотого перца — судя по всему, разговор нам с подопечным предстоял непростой.
Тяжелые двери с резьбой в виде цветов и птиц закрылись за моей спиной. Я глубоко вдохнула, выдохнула — и сняла контроль.
— …же ёкая, старый осел! — выкрикнул Торн.
Тут он осекся, понимая, что находится уже не в пагоде. Сел на кровать и посмотрел на меня.
— Магия?
— Самую капельку, — пожала плечами я.
— Тар перед смертью спятил!
— Из чего ты сделал такой глубокомысленный вывод?
— Отправить собственного сына к рудокопам, да проникнуть в рудник, да на дно копей? Нет, это всё выполнимо, конечно, но полезнее для здоровья вернуться к тому варианту, когда ты превращаешься в овощ!
— В каком это смысле? — я подозрительно посмотрела на подопечного. Нет, не может быть, мое вмешательство не могло повредить его разум.