- Вот неугомонный, этот братец, - думал Крон, - вечно в какую-то историю впутается.
Закрыв за ним окно, устало побрел наводить порядок в потайной комнате, вспоминая все, что рассказал Океан насчет муравейника.
Надо заметить, что его очень заинтересовала такая практичная конструкция вместилища душ.
- Она удобна в эксплуатации, компактна, вместительна, столько комнат, тупиков и переходов я никогда не встречал ни в одном месте, - рассуждал Крон, - а если еще установить такое чистилище на открытом месте, оно будет потрясать воображение не только живых, но и мертвых.
Кое-как, сбросав в кучу пергаменты, свалив туда же папирусы, перемешав все это с прочим хламом, придирчиво осмотрелся в комнате, махнул рукой:
- Пора и честь знать, скоро рассвет, а я еще не ложился.
Зевнув, отправился спать.
Только не суждено ему было уснуть в эту ночь. Эта темная, звездная ночь, сыграла в судьбе Крона огромную роль.
А произошло это так.
На полпути к спальне он вдруг остановился, как вкопанный, развернулся, и ноги сами понесли его назад, в потайную комнату. Ворвавшись туда, он начал разгребать груды рукописей по кабалистике, хиромантии и реальной Астрономии, папирусные свитки, пергаментные рулоны, скрижали и прочие тайнописи.
- Вот он, мой ночной горшочек, - радовался он, найдя невзрачный с виду горшок. – Наконец-то я отыскал тебя, - радовался он, - и видит всех высший Хаос, если бы ты не свалился мне на голову, долго бы я тебя разыскивал. А мне так хочется, поскорее испытать твою колдовскую силу.
Глиняный горшок, разукрашенный тремя основными и множеством дополнительных цветов, выглядел неказисто, но таил в себе огромную силу. Крон искал под рукой хоть что-нибудь ценное, и не найдя ничего подходящего, вытащил из своих волос золотую булавку.
Он прошептал над горшком заветное слово:
- Цзюйбаопеньты.
Что означает – «горшочек вари» и опустил внутрь булавку.
И, о чудо, в горшке что-то зашипело, он подпрыгнул над землей всего три раза, при этом наполняясь до краев золотыми шпильками, булавками и заколками. Вскоре под рукою у Крона было столько бижутерии и прочей золотой мишуры, что он на радостях забил ими до отказа большой сундук и тумбочку.
Решив, что бижутерии в доме достаточно, принялся делить и умножать золотые деньги Оболы. Запершись в большой комнате, он несколько дней подряд варил, выпекал и жарил златые и серебряные деньжата.
- Цзюйбаопеньты! Цзюйбаопеньты! - не переставало звучать из потайной комнаты, умножая драгоценности, увеличивая в размерах сапфиры, алмазы, жемчуга и бирюзу.
Вскоре сокровища и драгоценности буквально засыпали все помещения, и было их так много, что даже развернуться было негде. Все, к чему он ни прикасался, превращалось в золото и драгоценности.
Целую неделю он пользовался горшком для умножения массы денег и ценностей, но потом произошла заминка. Вначале горшочек работал исправно, затем Крону не понравился запах, исходивший от златых Оболов.
- Денежки с запахом, - подумал он, - это что-то новенькое. Деньги не пахнут, они просто не могут пахнуть, по природе взаимоотталкивающих взвесей метала.
Затем горшочек почему-то стал нагреваться, трещать и подпрыгивать, внутри горшочка что-то треснуло, затем щелкнуло, прошипело.
- Цзюй ба, о, пень ты! - и горшочек раскололся на множество мелких и крупных осколков.
Собрав несметные богатства, Крон испугался их огромного количества. И от этого ему стало грустно, словно капля дегтя, попавшая в бочку с медом, засела эта мысль в его голове:
- Что делать с таким богатством? А если ограбят? Куда не глянь, везде ворье и проходимцы, один Сабскаба с его слугой Бончо чего стоят, мигом все растащат, куда все это припрятать? - размышлял он днем и ночью.
Пришлось слезно просить мастера темных дел и хитромудрых интриг Азаеса схоронить все это несметное сокровище в надежном месте. Азаес предложил одну неприметную пещерку между горой Арзынян и Арзыгун.
Уточнив на карте месторасположение пещеры, Крон начал возражать:
- Эта пещера находиться в Азии, у самых Кавказских гор. Кто за нею будет следить, а если кто-то прознает о сокровищах и проникнет внутрь?
- Не беспокойся, - заверил его Азаес, - дальше положишь - ближе возьмешь, к тому же эта заветная пещерка между горами Арзынян и Арзыгун будет охраняться мечами-самосеками. Эти чудесные мечи-самосеки могут истребить целую армию и даже не притупиться. Кроме того, вход в пещеру нужно сделать с множеством ловушек и капканов, и ни одна живая душа не сможет проникнуть внутрь.
- Ладно, - согласился Крон, - устрой все, как следует.
Несколькими караванами двугорбых верблюдов и тремя караванами черных онегров пришлось вывозить Азаесу весь этот драгметалл и прятать в надежном месте. А затем для соблюдения тайны вырезать всех рабочих, стражу, а заодно и верблюдов с онеграми.
Крон тем временем все время не переставал размышлять.
И думал он приблизительно так:
- Разве можно доверять всему, что я услышал от Океана о Гипербореи, только в его воспаленном мозгу могли родиться такие искривленные мысли, и это не удивительно, ему голову вскружила любовь, а это, коренным образом, меняет наше представление о Гиперборее. Вот если бы Феникс согласился слетать туда, ведь он опытный дипломат, от его меткого глаза не ускользнет ни одна деталь, он все выспросит, все узнает.
А тут, как тут…кто-то постучал в открытую дверь.
- Кто там?
- Это я, - ответил знакомый голос, принадлежащий Фениксу.
- Слава всем, высшему Хаосу! Ты переродился?
- Да, - кивал он головою, - сменил шкуру и перья.
- Вот и ладненько, - довольно потирал свои шершавые ладошки Крон, - тогда собирайся в путь дорожку.
- Это еще куда? - поинтересовался Феникс. - Уж не хочешь ли ты отправить меня в эль-До ра-До на съедение злобным Скоробеям?
- Зачем сразу в эльДо раДО, - отвечал Крон. – Езжай-ка ты, милок, в Гиперборею. Чую, что там дела происходят нехорошие. Не зря из северной стороны таким сквозняком потянуло, что хоть двери закрывай, хоть окна затворяй бесполезно, дует и все тут.