ой улыбкой дарила благодать всем своим детям, демоносам, охлосам, пери, джинам, шейтанам и прочия.... С каким благоговеющим трепетом они встречали свою царицу, когда она в пышном наряде, блистая неземной красотой входила в зал Мегарон, тогда все демоносы вставали, склоняя пред ней свои головы. А она, гордая в своем могуществе, шла к золотому трону и садилась рядом с царем и мужем. Теперь же в нем удобно устроилась титанида Рея, красотой своей сияя безметежно и невинно, словно звезда в ясном небе. И многие тут же сообразили что неспроста она заняла царственный трон, ибо давно страною ширились слухи что именно ей старый Уран оставит все царство. Вот по этой причине каждый из собравшихся хотел ей понравится, в надежде, что она ответит взаимностью. Но Рея, избегая взгляды, застенчиво и невинно опускала свои очи, и многие, завидев такую красоту, тут же теряли разум и влюблялись в нее безмерно. «Кушайте, гости дорогие», − молвил царь, и все как один принялись наслаждаться угощением. А надо отметить, что столы так и ломились от закусок, наедков и напитков. Сто сорок румяных носорогов было подано гостям, а прочих блюд было и не счесть. Поварята с кухни то и дело вносили большие подносы, на которых веселя душу и желудок, возлежали зажареные, подрумяненные, молочные слонята, и длинношеие страусята, и гипопотамчики и акулята. Все это было подано гостям под танцы Харит и Муз, услаждающих их слух пением. И многие из гостей, захмелев от избытка выпитого, провозглашали здравицы и тосты богу и его дочери. В это самое время, когда хмельной нектар начал развязывать языки даже самым молчаливым из гостей, бог Уран поднял свой божественный перст, музыка и танцы смолкли. И в полной тишине молвил так: «Приятно мне сидеть за одним столом с друзьями, только не для того я вас созвал на пир, чтобы вы набывали свое брюхо всякой снедью, я хотел поведать вам свою печаль». Гости тут же прекратили кушать − стали внимательно слушать, предчувствуя, что сейчас они услышать что-то важное. А Уран, будто нарочно оттягивая время, начал ....издали: «О как же непрочно все устроено на свете, вот в саду моем прекрасном сохнет роза, увядая, но смотрите ей на смену появляется другая», − он говорил все это так проникновенно и печально, что многие демоносы приняли его слова буквально и начали осматриваться кругом, выискивая глазами сад и увядающие розы. Другие, ковыряя в зубах когтем, вытаскивая застрявшие куски мяса, ловили каждое сказанное слово, находя его речь необычной и много обещающей. «Долго жил я в этом мире, − продолжал Уран-громовержец, − ныне ко мне стучится старость. Чтоб не быть для вас обузой, я решил оставить государственную службу». И тут же гулкий ропот прокотился в зале, ведь не все были готовы услышать подобное. Только Уран, не обращая внимание на шум, продолжал: «Не век, и не два служил я вам верой и правдой, а теперь хочу удалится от дел на почетную старость. А дабы святое место не пустовало, решил я передать царство своей дочери титаниде Рее. Пусть она займет мое место на троне, и должность моя будет находится в ее руках, такова моя воля». Что тут случилось с демоносами трудно поддается описанию, ведь многие из титанов отказывались верить слухам о коронации Реи, в душе каждый из них надеялся, что отец именно его выберет на царство. Шумели и прочие гости, ведь каждый из них надеялся, что незамужняя царица выберет кого-то из них себе в мужья, и тогда есть шанс стать правителем страны. «Но почему она? Почему не я?» − спрашивал у отца титан Крий, считая себя самым достойным наследником престола. «А потому, − тоном нетерпящим возражения отвечал Уран − что дочь моя Рея уже взрослая, она вполне может править страной как царица. А мужа себе пускай изберет по древнему обычаю Сваямватри. Если кто забыл этот древний обычай матриархата, напоминаю, это когда невеста сама выбирает себе мужа». В полной тишине слова Урана прозвучали словно удар грома в ясном небе, многие по-прежнему не верили услышанному, сидели молча с раскрытыми ртами, и тут по залу пронесся несмелый хмельной смешок. Он разрядил обстановку. «Ггы. Пгы. Кхы», − откашлялся правитель Родоса царь Киферон, он одним из первых сообразил, что решение Урана окончательное и неоспоримое, поэтому, встав из-за стола молвил такое: "О великий царь, ты правил нами тыщи лет, правь еще хоть вдвое больше, мы будем верно тебе служить, ибо любим тебя. Но зачем же вверять ойКумену в женские руки сейчас, когда страна так остро нуждается в твердом правителе? Подумай об этом». − «Мудро, очень мудро», − выкрикивали демоносы, и тут же в зале Мегарон поднялся невообразимый гул, шумели цари, роптали титаны и даже демоносы переговаривались меж собою, не одобряя выбор Урана, ведь право на наследование трона принадлежит старшему из сыновей, но никак не титаниде Рее. Лицо Уран от таких речей с каждой минутой наливалось краской гнева, а когда его терпение лопнуло, сдвинул свои густые брови и его глаза загорелись нестерпным блеском, а взгляд сделался настолько грозен, что казалось, он сейчас вскочит на ноги и бросится на своих обидчиков. Взмахнул Уран-громовержец своею денницею - удар грома раскатился по небу, ярким пламенем сверкнула молния, содрогнулся высокий Олимп. Гнев громовержца отрезвил многих, их лица переменились, они по прежнему улыбались, но делали это учтиво, с благоговением, заискивающе смотрели своими немигающими очами. На миг в зале возникло беспокойство, ибо многим показалось, что теперь Уран-громовержец начнет черпать из сосуда зла, а этого никому не хотелось. И тогда самый мудрый из собравшихся, посол Феникс, начал говорить от имени всех присутствующих: «Мы, великий царь, с тобою полностью согласны, пусть страной отныне правит та, которой нету краше и умом и благородством. Дети льва равны друг друга, будь-то львенок или львица. Мы согласны! − единогласно вскричали почти все. − Пусть нами правит царица!». Их возгласы и крики были настолько искренни, что на миг они сами и старый Уран поверил в их искренность. Он торжественно приподнялся над троном, протянул руку дочери, предлагая ей занять свое место, а та, вспыхнув румянцем своей неземной красоты, робко повиновалась отцу. «Будь по вашему, − громовым раскатистым голосом молвил царь. − Вот она − новая царица! Приветствуйте ее. Сейчас же проведем инаугурацию». И в тот же миг грянула торжественная музыка, прекрасные, юные богини Оры, а с ними Куреты и Хариты осыпали царицу лепестками цветов, зерном и деньгами. Уран усадил царицу Рею на свой трон, вложив в ее руки царский скипетр и державу. А Оры и Хариты вдели ей на голову венец неземной красоты, отчего она стала еще прекраснее. Все демоносы как один ей поклонились и нарекли титаниду Рею царицей, а затем наполнили кубки и выпили за ее здравие, и каждый старался перекричать другого, выкрикивая здравицу юной царице и ее отцу. От внезапно нахлынувшего счастья из глаз Реи покатились умилительные слезы радости. Плачет, плачет титанида, из очей струятся слезы, рдеют нежные ланиты и пылают словно розы. «О не плачь. − отец ей шепчет, − Ты теперь царица. В любой ситуации умей держать себя в руках, пред войсками и народом сокрушаться недостойно. Как бурьяну так и розам светит солнце круглый год, будь и ты таким же солнцем для своего народа, справеливой будь и щедрой, это славу преумножит, и сердца к тебе привяжет». Овладев своими чувствами, Рея вышла на балкон, где ее приветствовали многочисленные толпы народа, скандирующие здравицы в честь новоизбранной царицы. Тысячи рук тянулись к ней, площадь ликовала. А она стояла обласканная народной любовью и немножко робела, отчего на ее лице отразилось ясное осознание того, какое блестящее, но тяжелое бремя, возложила она на свои плечи. Помня отцовские поучения, она приказала вынуть из подземелий тяжелые сундуки, набитые золотом и драгоценными камнями, и принялась горстями бросать их в толпу ликующих горожан. Не забыла она и храбрых воинов: их царица наделить велела златом. Тот, кто был доселе беден, в один миг стал богатым. Кто же был богат, стал еще богаче. Кругом царило веселье, гости здравицы кричали, в кубках пенился хмельной нектар, Музы и Хариты пели и танцевали, а Уран-громовержец, все еще слабый после затяжной болезни, решил удалиться на покой, но в начале он успокоил пирующих и молвил: «И так, друзья мои, настало время мне удалиться от дел. Отныне дочь моя будет царствовать над всеми вами, пусть она сама решает кому из вас суждено стать ее мужем. Я лишь одно хочу добавить: все вы достойны ее руки, и мне не хотелось бы видеть среди вас вражду и братоубийство, всех вас рассудит царица. А теперь пришло время всем поклясться в верности, пусть каждый припадет к ее стопам, произнося слова клятвы. Дескать, раб такой-то и такой-то припадает к ее стопам тысячи раз. Исполняя повеление громовержца, гости один за другим подходили к трону царицы, и припадая к ее стопам, принесли клятву верности. Среди выстроившейся вереницы гостей, Уран не заметил некоторых из царей и титанов. Отсутствовал титан Иапет и его славные сыновья Менетей, Эпиметей, Атлант. Не было титана Океана и еще несколько морских богов. Не было видно титана Крона. Уран до того немного рассеяный, осмотрелся и заметил стоящему поодаль послу Фениксу: «А где же титан Океан? Почему его нету? Да и Крона я что-то сегодня не видал. Что с ними?» − «Океан еще вчера прислал гонца с извенениями: приехать не могу, важные дела не дают возможности отлучиться со дна морского. А твой сын Крон прислал записку, дескать, заболел я лихорадкой» − «Что еще за зараза к нему прилепилась?» − уточнял Уран. «Точно не известно. − отвечал Феникс. − Знаю только что у Крона, гремуча и круча, жада и ложеточа, леча и млеча, бегуча и буча, алчица и вспуча» − «Да, нехорошая болячка. − согласился Уран. − Если у него вспуча тогда это очень серьезно».