о крутили письмо ученики Акусматики, вертели и так и эдак, пока наконец самому умному из них Гору не удалось расшифровать его тайный смысл. Учитель пишет, что у нас не все в порядке с успеваемостью, а ведь это не так, например, я на отлично закончил это полугодие. К тому же в окресностях Олимпа отродясь не водились драконы, их всех уже давно сожрали. Эсли только этот косоглазый дракон не сам бог Уран, так его всегда обзывала мать сыра земля. Острый серп - это священный кремневый серп, которым богиня Гея перерезала пуповину небу. Он теперь в руках у Крона, осталось самое малое - оскопить старого дракона и захватить власть. «Собираемся в дорогу» - скомановал самый старший среди учеников Акусматиков Гор, и они вскорости оказались у подножья Сорочанска. Прибыв к месту назначения, они спрятались в папоротниковых зарослях речки Смародины и стали ждать. Надо заметить, что заговорщики выбрали это место неслучайно, ибо надеялись, что тут их уж точно никто не обнаружит. И правда, ту речку Смародины всякий демонос и даже зверь обходил стороной, ведь она была не простой речкой. Знаменита она была своими серными источниками. Выделявшийся сероводород имел специфический запах, подобный тухлым яйцам. В народе об этой вонючей речке судачили так: «Река Смародина свирепая, сердитая река, первая струйка как огонь сечет, из другой - искры сыпятся, а из третьей - тухлый дым столбом валит». От того и звалась речка Смародиной. Крон всегда помнил мудрую пословицу: «не следует создавать себе трудностей заранее»; и всегда старался придерживаться этому мудрому изречению. А тут все оказалось сложно с самой первой минуты. Столица ойКумены была расположена высоко в горах и добратся туда незамеченым было почти невозможно, к тому же город был сильно охраняем, имел крепкие неприступные стены, об которые могли разбиться даже арийские орды Скифера-зверя, а не то что небольшой отряд учеников Акусматиков. И тут как всегда помог случай. Один из охранников по имени Наннанк был давним другом титана Крона, к тому же он оказался сговорчивым малым. «Слушай, друг ты мой любезный, полезный ты аль бесполезный» - говорил ему Крон, умилительно пуская слезу. «Если ты и вправду исполнен ко мне приязнью, я сумею отблагодарить тебя за это». «За то или за это?» - переспросил Наннанк, ведь он давно знал Крона, и ему не в диковинку было иносказательное выражения своего лучшего друга. «А помнишь, как мы с тобою летали на воздушном шаре» - пустился в воспоминания Наннанк. «И как нас чуть было не сожрал дикий ящер. А помнишь, как мы с тобою…» «Помоги проникнуть моим воинам в царский дворец» - стоял на своем титан Крон - «я тебя щедро одарю». «А помнишь, как мы с тобой забрались в гигантский муравейник» - продолжал вспоминать Наннанк, «ух и страху же мы натерпелись – жуть». «Мне нужна твоя помощь» - стоял на своем титан Крон. «А помнишь, я однажды просил у тебя несколько оболов, а ты мне отказал». Поняв к чему клонит бывший знакомый, Крон ответил четко и ясно: „Если мы проникнем в город, считай, что все сокровища земли падут к твоим ногам”. Слова Крона сильно понравились Наннанку, и он, притворившись, что исполнен сочувствия к его просьбе, ответил с почтительным поклоном. «О чем Вы горюете, мой бывший господин, я могу провести Вас во дворец Вашего царственного батюшки. Мы же старые друзья». Надо отметить, что в душе Наннанк мстил за прошлые обиды, но месть эта была чем-то сродни игре в кошки-мышки. Ему льстило, что его бывший хозяин пресмыкается пред ним. «Если Вы, господин, хотите проникнуть во дворец, подождите пока наступит мой черед нести караул у городских врат» - объяснял он поучительным тоном. Крон слушал не перебивая. А Наннанк махал пред его лицом когтистым пальчиком, обьясняя детали: «Если городские ворота откроются, а затем прозвучит условный сигнал, знайте, я вышел Вас встречать. Вы же ожидайте моего прихода вот за той скалой». «Ладно, теперь ответь, какую плату ты требуешь за свою услугу» - поинтересовался Крон. «Мне много не нужно, все сокровища этого мира не стоят и одной прожитой жизни». «Это так» - согласился Крон, «и все же, чего ты хочешь?» «Я прошу всего ничего. Если ты - титан времени, тогда отмерь мне сто жизней по тыщу лет каждая - и делу конец». «Сто жизней», присвистнул Крон, «а не много ли ты просишь – нахал?» «Я ведь не тысячу жизней прошу у будущего бога и царя всея ойКумены, а всего-то сто жизней по тысяча лет каждая». «Ладно», согласился Крон, «будущей царственной властью даю слово исполнить твою просьбу, только и ты уж не подведи, иначе будет у тебя не сто жизней, а тысяча смертей, одна другой страшнее». На этом они распрощались, и каждый из них пошел своею дорогой. Наннанк, миновав городскую стражу, безостановочно вошел в город, слившись с толпою пьяных от счастья жителей. Коронация Реи поглотила город целиком, огромные сокровища, которыми их одарила царица, не прятались по сундукам и старым чулкам, а тут же прогуливались на дворцовой площади. Народ приветствовал свою царицу величаво и пышно. В ее честь играла праздничная музыка, в небо взлетали ослепительные феерверки, красоту которых подчеркивали раскошные дворцы, широкие, празднично убранные, улицы. А придворные слуги разбрасывали по улицам груды ирисов, лютиков, памфигоний, гиацынтов, лилий и прочих цветов, бросая их под ноги толпе. Город буквально задыхался от запахов и ароматов цветов, безжалостно раздавленных ногами и колесами. Цветочная пыльца липла к подошвам, и ее запах примешивался к крепкому запаху вьючных животных. Толпы празднующих горожан обносили корзинами со съестными продуктами: мясом, птицей, рыбой, фруктами и сушенными овощами. Улицы просто изливались толпами народа, широкими потоками, стекающимися к дворцовой площади. Там их ждали бесплатные цирковые представления. Десятки акробатов ходили, прыгали, скакали по натянутым канатам, прямо над головами зрителей, вытворяя чудеса акробатической ловкости и сложнейшие пируеты воздушных канатоходцев. Жадные до зрелищь демоносы радосными криками подбадривали их, бросали в небо золотые монеты Оболы. А те рады-радешеньки пуще прежнего веселят народ, который уже едва может сдержать многочисленая стража, специально снятая с крепосных стен для поддержания порядка в городе. Смена караула произошла как обычно. Наннанк и несколько стражников приняли под охрану главные городские врата, и лишь только начало смеркаться, он приказал подчиненному открыть ворота. «За чем это нужно?» - удивленно вопрошал стражник. «Исполняй» - тоном, не терпящим возражений, приказал Наннанк, отворяя засовы. Подчиняясь, стражник отворил дверь. Наннанк вышел из крепости, подал условленный сигнал, и тут же из темноты в город бросились вооруженные до зубов заговорщики, все как один в черных плащах. Заподозрив неладное, стражник хотел было поднять тревогу, но только он раскрыл рот, чтобы крикнуть «Измена!», тут же пал бездыханным. Наннанк, обнажив свой мечь, пронзил им грудь воина, и тот замертво рухнул на землю. Второй стражник, испугавшись злодеев, пустился бежать, намереваясь поднять тревогу. И тогда подоспевший Крон метнул свой не знающий промаха ножище-кинжалище. Захлебываясь криком, охранник выронил оружие, судорожно хватаясь за глубокую рану в горле, рухнул на колени, будто собирался произнести молитву. А Наннанк в это время еще шире отворял городские врата, куда ломились десятки Акусматиков. Еще один стражник, случайно оказавшийся поблизости, выскочил на шум, но не успел ничего сообразить, кто-то ударил его в живот копьем, так что наконечник копья вышел у того из под лопатки, и он тут же свалился на землю и умер. Крон и его вооруженные до зубов головорезы ворвались в Сорочанск и учинили настоящую резню, отчего в городе началась паника. Все бегали, что-то кричали. Не многочисленный гарнизон пытался сопротивляться, но был тут же перебит. Во дворце, где происходила торжественная церемония коронации Реи, восприняли шум в городе как торжественные, радостные волнения горожан. Уран, устав от пиршества, удалился в малый зал и там обсуждал с Реей, Фениксом и прочими демоносами важные государственные дела. Услышав подозрительный шум, послал слугу узнать, что происходит. Через время слуга вернулся обратно. Он ворвался, как буйный ветер, запыхавшийся и разгоряченный, успев прокричать « Измена! Титан Крон собрал своих учеников Акусматиков. Это настоящие головорезы, они взяли штурмом городские стены и учинили кровавую резню, от их острых мечей нет пощады. Поговаривают, что они неуязвимы для оружия, ибо пили заговоренную воду». От всего услышанного захмелелые демоносы тут же протрезвели, опасливо переговариваясь друг с другом, они ждали царственного решения. И не дождались, ибо царица Рея, выслушав сообщение ничего не ответила, закутавшись в голубую шаль, расшитую золотыми нитями, вышла в банкетный зал Мегарон. Телохранители царицы из числа Амазонок выстроились позади нее, осчетинившись мечами и копьями. А она, как ни в чем не бывало, прошествовала к царственному трону, дожидаясь незванных гостей. Ей, как любой девушке, было лестно осознавать, что весь этот сыр-бор устроен в ее честь, ведь не секрет, что многие демоницы спят и грезят во сне. Это из-за меня дерутся женихи, значит любят. Не прошло и несколько минут, как заговорщики, рассеяв горожан и смяв немногочисленное сопротивление стражи, ворвались во дворец. Титан Крон, словно невежда, не признающий нормы приличия, в грязном от крови плаще с оружием в руках прошел по главному проходу. Все, кто были в зале, взирали на вошедшего с чувством глубокого недопонимания, ведь хмельное питье совершенно притупило у них чувство ориентации в пространстве. Отчего многие приняли появление Крона за некую шутку, пусть и нелепую, но вполне уместную по такому случаю. Лишь только стражник, стоявший у входа, попытался преградить ему дорогу. Крон, не раздумывая, вонзил ему в живот свой мечь. Из распоротого живота вывалились внутренности, и тот повалился на пол в лужу крови. Второй стражник так и не успел оказать сопротивления, копье Наннанка вонзолось ему в горло. А Крон, не обращая внимания на гостей и трупы, лежащие в лужах крови, прошествовал к царственному трону, сжимая в руках кремневый серп, будто жнец, собирающийся на жатву. Уран-громовержец сразу же узнал этот древний, священный серп, которым когда-то мать сыра земля Гея перерезала его пуповину, отсоединив небо от земли. Поняв чьими руками свершаються эти злодеяния, ему стало душно. «Откройте дверь» - просил бог, но его голос уже давно утонул в волнах возгласов, ойков и стонов. Все смотрели на Крона, который, сжимая в руках это страшное оружие, неспешно приближался к царственному трону. Царица Рея, стоя на самой верхней ступеньке, сбросила с плечь шаль и кинула ею в Крона, который ее тотчас же поймал, прижал к груди, как редкую драгоценность. Неспешно поднявшись по ступеням к трону царицы, молвил с почтительным поклоном: «Я буду считать эту шаль твоим приданным на нашей свадьбе. Отныне ты - моя госпожа, а я - твой раб, и даже если ты попросишь мозг из моего черепа, я тотчас же повергну его к твоим стопам, моя царственная супруга». Царица Рея побагровела от его слов и воскликнула: «На твоих устах - мед, а на сердце – отрава. Подари мне свой мозг, это как раз то, чего я желаю». «Все слышали слова царицы» - вскричал Крон, обращаясь к присутствующим. «Она желает меня. Теперь я - ее муж, и пусть свадьба состоится сейчас же.» «Но…» - пыталась что-то возразить царица Рея. Только Крон буквально закрыл ей рот, обращаясь к присутствующим. В дни, когда наша многострадальная ойКумена гибнет на ваших глазах, а ее народы рассеяны по всей земле и не видят света божьего за тучами холодного мрака, вам нужен правитель, умудренный знаниями и опытом, доблестный военначальник, и вождь армии. Демоносы слушали речь Крона очень внимательно, даже не пытаясь возражать, ибо вооруженные до зубов головорезы Акусматики не оставили им иного выбора. А Крон и не ждал возражений, обрушив на головы благодарных слушателей целый сонм убедительных аргументов. «Вам нужен правитель, пригодный и подходящий для того, чтобы в мирное время управлять страной, дабы народы прибывали в довольствии, согласии, повиновении, добронравии и благочинии. Вам нужен правитель, который примерною своею жизнью, красноречием, благочестивым увещеванием в короткий срок и без кровопролития сумел бы отвоевать нашу священную землю у Арийских орд, а самих людей вернул к их изначальному предназначению, обратив в рабов». Надо отметить, что последняя реплика была не очень убедительной, ибо некоторые демоносы заволновались, начали выкрикивать кроткие выпады вроде «Видали мы таких полководцев, вспомни как ты драпал от этих рабов и Скифера-зверя». Тогда Крону пришлось оправдыватся. «А кто, скажите, положа руку на сердце, учредил законы времени, разве не Я? Разве не Я укрепил науку? Разве не Я способствовал развитию торговли и заложил основы права и законности, а также воздвиг временные устои жизни?» - Крон говорил и говорил так красноречиво и проникновенно, что большинство слушателей было на его стороне, ибо им больше улыбалась мысль иметь царем Крона, чем мягкотелую царицу Рею. Пусть лучше Крон будет на правах ее мужа править страной, ведь он и впрямь величайший и мудрейший из титанов. Из него выйдет правитель рассудительный и расчетливый, да и его право наследования неоспоримо, ведь он сын славного отца Урана, кому же если не ему править страною. Вняв гласу разума, они всецело поддались новой идее, ими неприменно должен править Крон и только он. А Крон все это время говорил, не останавливаясь, он в общих чертах обрисовал им силуеты призрачного счастья и мнимого благополучия, отчего те пришли в восторг и иступление. При каждом новом услышанном слове они в друг начали вскакивать со своих мест, хлопали в ладоши, высказывая свой восторг, а самые бойкие из них устремились к возвышению, на котором стоял оратор, и протягивали к нему свои руки, стараясь прикоснутся до краев его одежды. Всякий норовил быть первым, и удержать их небыло никакой возможности, таковы уж бараньи повадки, куда один - туда и все. Пришлось Акусматикам палками и древком от копий востановить порядок в зале, быстро усадив возбужденных гостей по своим местам. Когда в зале воцарился порядок, Крон обратился к своему отцу, громовержцу Урану с такой речю: «Мой добрейший отец, я всецело отдаюсь на Вашу волю, и подчиняюсь Вашей божественной власти. Лучше мне огорчить Вас, невольно умерев у Ваших ног, чем против Вашей воли вступить в брак, поскольку наши законы не дозволяют детям женится без воли родителей, согласия и одобрения своих отцов, матерей и ближайших родствеников. Законодатели все как один лишают своих детей этого права, и передают это право на усмотрение родителей. Я готов заплатить за невесту Рею огромный выкуп златом, серебром и драгоценными каменьями, совершив брак по-древнему обряду Асура. О таком браке в наших законах говорится. Если жених платит деньги за свою невесту по-своему состоянию и затем женится на ней, то этот брак называется обрядом Асура. Моя мать, богиня Гея, благословила меня на этот брачный союз. Моя сестра Рея, с которой мы воспитывались одной грудью, и которую я люблю сильнее всего на свете, только что дала свое согласие. Осталось дело за малым, благослови нас, и мы закатим свадебный пир на всю ойКумену». Уран, все это время молчавший, тяжело вздохнул и молвил: «Ты уже взрослый, сын мой, но по-прежнему глуп. Если ты начал вспоминать законы, то почему забыл закон гласящий: «Сын принадлежит тому, от чьего семени он родился»?. Так вот, я вижу, что ты зазнался, ибо не обладаешь теми добродетелями, имя которым мудрость и разум, а остался все тем же мальчишкой, нуждающимся в наставлении». «В чем я не прав, обьясни отец», просил титан Крон. «Обьясни, обьясни» - просят возбужденные гости. «Я бы не хотел вам напоминать печальную историю головастика Шкрека, но вижу все же прийдется это сделать» - молвил бывший царь Уран. «Все вы конечно хорошо помните жабьего царя Демуза и его жену Ряпуху, помните или нет?» - выспрашивал он у демоносов. «Помним, как же можно не помнить жабьего царя Демуза и его жену Ряпуху, знатные были демоносы болотного царства». «Так вот» - продолжал Уран. «Когда умер жабьий царь, а за ним скоропостижно скончалась его жена Ряпуха, похоронили их жабы со всеми полагающимися почестями и призадумались, как же им жить дальше. Сошлись на совет все знатные жабьи старцы и стали кумкать, решать кого бы избрать своим царем. Много было желающих на пустующий трон, вот и пересорились все жабы, чуть дело не дошло до смуты. Так ни о чем и не договорившись, решили обратиться к жрецу, ибо его слово было для них законом. Что им наворожил жрец, никто толком не знает, только выпало быть царем одному маленькому, несмышленному в своих суждениях, и скоропалительному в поступках, головастику Шкреку. Жабы очень удивились этому диву, но больше всех сам будущий царь. Только взявшись за дело, жабы решили довести задуманое до конца, решили коронова