Я подставил блюдце.
— Как распределился, застрял в городишке под Свердловском. Из тех, что на картах тогда не было.
— И как там? — он щёлкнул зажигалкой.
Тут меня и прорвало.
— Мерзко. Понимаешь, Белый — подъезды. Помнишь, после пивка как мы отлить ходили? Куда, выражаясь культурно?
— До ветра?
— Точно. А у нас наоборот, с улицы — в подъезд. От ветра. Не странно тебе? Так и до «Твин Пикс» недалеко.
— При чём тут «сладкая парочка»? — отшутился он. — В столице ведь тоже русским духом попахивает. Я думал, что свои, дорогие москвичи. Но ты посеял семена сомнений, — он выпустил тройку дымных колечек. — Ладно, разберёмся. Операцию начинаем завтра. Кодовое название — «Туалет типа подъезд». Ну, за культуру!
Взглянув на столешницу, я невольно усмехнулся. Последние годы меня, стареющего зануду, раздражали всякого рода неопрятности. Да и запаха табачного дыма, как бросивший курить, терпеть не мог. Но сейчас…
— Белый, сигареткой угости.
— Ты же вроде некурящий?
— Тут закуришь.
Он щёлкнул хромированным чудом, я вдохнул щемящий дымок, выпустил через нос.
Что же хотел спросить? А, вот.
— Слушай, ты в метро так лихо сквозь толпу просачивался. А я, как ни толкался, за тобой не поспевал. Скажи секрет.
— А, так ты заметил? А вспомни, когда сам пробивался, то внимание обращал на кого?
— На ближайших, кто сильней мешал.
— Вот именно. Но неправильно. По уму-то действовать надо с упреждением.
УПРЕЖДЕНИЕ…
Оно!
То самое, на замену профилактике.
Упреждение! Какое шикарное слово… Мощное, мужественное, можно сказать, военное.
А вдруг позабуду? Но не записывать же, не так поймёт.
— …с упреждением. Смотри на три-четыре персоны вперёд — и ты получишь двойной эффект. Ты увидишь, где впереди просветы. И второе — заторы, куда не надо. Люди не поймут, что ты к цели рвёшься, а не силой с ними меряешься. И не станут противиться.
Точно, двойной эффект. Эх, записать бы…
— Это ведь беда наша, Костя. Дальше своей жопы не смотрим, большую картину не видим. А ведь это и отличает людей от животных. У собак и кошек разум тоже имеется, но короткий, как у детей. Точно так и у многих наших сограждан. Посмотри хотя бы, что русские с валютой делают. Доллар падает — бегут сдавать. А почему?
— И почему же?
— Психологически не могут вытерпеть снижения. Думают, курс и дальше опустится. А если бакс пошёл вверх — закупаются под завязку. Хотя ежу понятно, что с большой высоты зелёный свалится. Деревья не растут до неба. Везде в мире покупают, когда дёшево, а продают, когда дорого. Только не у нас.
Убедительно, бумажки вечно дорожать не могут. Продать надо зелень к едреней фене. Хотя сколько там, слёзы, а не деньги. И про жопу хорошо сказал. Записать надо, записать!
— Смотреть нужно вперёд! — разошёлся Белый. — Через два года что-то потеряет вес? Значит, это уже не играет роли. А ещё лучше планировать на пятилетку.
Верно, и запомнить легко. Книжка с таким названием есть. Корней Чуковский написал, «От двух до пяти».
Похоже, Белый нашёл во мне благодарного слушателя. Вряд ли он может так выговориться на службе.
— Думаешь, я народ русский не уважаю? Так ведь и олигархи наши ничуть не лучше! Никак не уразумеют, что деньги ещё не всё. Возьми хоть Вексельберга. Носится со своими яйцами Фаберже. Да на эти миллионы столько беспризорных ребят в человеческие условия можно пристроить! Мы-то с тобой это понимаем, а дяди эти — они зажаты в тисках коротких желаний.
«В тисках коротких желаний!». Круто, хоть на диктофон пиши. Но копить больше нельзя — голова лопнет.
— На минуту отлучусь.
В туалете, он же ванная, закрылся на задвижку. При себе у меня всегда кусок плотной бумаги и карандаш, тупой, не сломается. Лучше тупой карандаш, чем острая память.
Анекдотец вспомнился. Сидят мужики в сортире — и через стенку:
— У тебя бумага есть?
— Не-а. Только карандаш.
Сейчас для памяти набросаем. Тут чем короче, тем лучше.
Сперва главное — «УПРЕЖДЕНИЕ».
Что там дальше? Да, провалы агентов, спросить. Так и запишу: «Провалы —?».
Ещё? Смотреть на перспективу, точно, «2–5 лет». А, да, метро — через толпу, двойной эффект: «метро х 2». И ещё смачное выражение: дальше жопы не видим; так и запишу — «жопа». А ещё? Доллар будет падать: «продать все $». И, ага, Вексельберг, в тисках коротких желаний: «фаберже» и «тиски».