Серебристые полоски, дождем ниспадающие до самого стола, при малейшем движении воздуха касались колючих ветвей, шелестели, чуть слышно позванивали, трепетали, мерцали.
- Что-то долго нет Деда Мороза, - вдруг громко заметил отец. Поднимусь-ка на крышу, посмотрю, не видно ли где. Будет идти мимо, покричу, а то уже темно, может хату не заметить и мимо пройти. А вы тут сидите, никуда не уходите, - добавил отец, главным образом обращаясь к Егору.
Егор, однако, уже натянул на голову малахай и проворно искал под топчаном поршни. Тоже собирался на крышу, чтобы караулить припозднившегося Деда Мороза.
- Егор, а вдруг он придет с другой стороны и мы его не увидим? Войдет в хату, а ты в это время на крыше. Увидит, что тебя нет, осерчает, тут же уйдет. Он ведь и минуты ждать не станет, у него же много дел в Муюнкумах...
Егор остался в избе. Через короткое время после ухода отца в дверь постучали.
- Кто там?! - откликнулась мать, колготившаяся у плиты. Она грела воду в казане для мытья.
- Дед Мороз, - ответил голос за дверью, такой же простуженный, как у отца, только побасовитей и погрознее. Дверь открылась, и все увидели ЕГО.
Он был в лисьем малахае, надвинутом на глаза и закрывавшем почти все лицо. У НЕГО была большая борода, но не черная и жесткая, как у отца, а белая, мягкая, шелковистая - чисто шерсть овцы Зорьки.
- Ну как ведешь себя? Не проказничаешь, когда отец на охоте? Не безобразничаешь?
Егор оторопел. Он готовился к приходу Деда Мороза. Но таких вопросов не ожидал. Что отвечать?
Не очень-то примерно он вел себя. На неделе выбежал на улицу в одной рубашке и в поршнях на босу ногу. Хотя мать строго-настрого запрещает выбегать неодетым. Да еще лизнул иней с тележного колеса, закопанного во дворе, приспособленного для коновязи. Язык и прилип. На железном ободе остались окровавленные кусочки кожи. Но это пустяки по сравнению с тем, как он вел себя потом: все скрыл от матери и братки Володи, как раз приехавшего на каникулы. Знал, что скрывать нехорошо, а все же скрыл. Полдня сидел в углу и делал вид, что рисует, сглатывал потихоньку кровавую слюну. Лишь бы никто не догадался. Хотя и знал, что так делать не годится. Надо правду говорить, какой бы она ни была горькой или соленой. Гуляевская бабушка так учит.
Егор вспомнил именно этот случай, казавшийся ему верхом безобразия. И он молчал. Он готов был разреветься, если б не братка Володя, который энергично тряс головой и поощрительно подмигивал. Мол, давай, смелей, не трусь! Выручила мать:
- Егорушка у нас робкий мальчик, а так он хороший. Кизяки собирает, саксаул помогает таскать. Помощничек растет... А еще он басни знает!
Все, что говорила мать, было сущей правдой. Уж кизяков и саксаула он перетаскал...
- А ну-ка, расскажи басню, - прогремел Дед Мороз.
Ну, это куда ни шло. Читать басни легкое и приятное дело. Лучше, чем рассказывать, как язык приморозил.
Басни Крылова Егор любил, он их легко запоминал со слов братки Володи. Кроме басен Егор еще знал обыкновенные стихи: "Мороз-воевода дозором...", "Буря мглою небо кроет..." Песни знал хорошие: "Ермака" и "Бродягу". Но больше всего ему басни нравились, где звери, птицы и рыбы говорили между собой понятным человеческим языком. В баснях они вели себя почти как люди - совершали хорошие или не очень хорошие поступки, боялись, ошибались, обманывали друг друга, каялись.
Егор стал читать басни и прочитал все, что знал. Дед Мороз снял кожаную рукавицу и погладил мальчика по голове. Рука его пахла порохом и махоркой, как у отца.
- Дедушка Мороз, а ты живешь в песках и тоже охотишься на кабанов? спросил уже осмелевший мальчик.
- А то как же, - кротко ответил Дед Мороз.
- А ты на чем приехал? - допытывался Егор.
- На ишаке, - не сразу ответил Дед Мороз, посмотрев зачем-то в окно.
- Эх ты! Надо было с папиным караваном приехать. У него верблюд и две лошади казенные. Небось тебе бы нашлось место. Давно бы у нас был.
- Ишь ты какой шустрый! - удивился Дед Мороз. - Ну ладно, соловья баснями не кормят, принимай подарки!
И Егор получил ружье вместе с кожаным патронташем, набитым деревянными пулями. А сверх того - лук с камышовыми стрелами в матерчатом колчанчике. А братке Володе Дед Мороз вручил стопку тетрадей и коробку акварельных красок. А ведь он басен не рассказывал! Дед Мороз его даже не спросил про то, как он ведет себя в школе или на рыбачьем становище. Он только сказал ему:
- Здесь тетрадки в клеточку и в линеечку. Их тут много. Еще и на тот год останется, если не будешь зря расходовать бумагу. А исписанные тетрадки обратно в Кукуй привези. Обложки - Егору, остальное - на растопку печки и на пыжи. В хозяйстве что не сгодится. И постарайся, сынок, и нынешний год закончить похвальным листом. Словом, учись как следует, бери пример с Ломоносова. Бог даст, и ты станешь большим ученым. Отец Михайлы Ломоносова тоже ведь рыбу и зверя промышлял, значит, он был человек нашего роду-племени. Только промышлял на том конце света, у моря Студеного...
Слова Деда Мороза удивили Егора. Почему это он с браткой Володей говорит почти как отец? Даже голос такой же простуженный. Но он, конечно, ни о чем не стал спрашивать. А Дед Мороз тем временем закинул пустой мешок за плечо и сказал:
- Ну, братцы, я пойду дальше. А то упарился у вас. Уж крепко вы насаксаулили свою хату.
- Ты же не пешком, ты на ишаке поедешь, - поправил Деда Мороза Егор.
- И то верно! - спохватился тот.
- Ты к дедушке Кожемурату поедешь, к евоным внукам? А что ты им подаришь? - деловито осведомился Егор, глядя на пустой мешок.
- Да, пожалуй, я к дедушке Кожемурату заеду, - ответил Дед Мороз, поспешно отступая к двери, не ответив как следует на вопросы мальчика...
- Куда же ты глядел? - с укоризной сказал Егор вошедшему отцу. Деда Мороза проворонил! Эх ты... А еще на кабанов охотился. Хорошо, что я не пошел с тобой на крышу...
- От незадача! - ответил отец и принялся старательно оглаживать бороду и усы.
Егор стал показывать подарки.
Отец вынул из колчана стрелу, потрогал ее острое жестяное жало и предупредил строго:
- В кур и собак не целиться! С луком играй только в тугае или на барханах. Иначе на следующий год Дед Мороз не придет. И вообще, никакой елки не будет, если я хоть раз увижу тебя с луком во дворе...
- Не-е-е, пап, я на фазанов буду охотиться.
- На фазанов можно, - согласился отец, тщательно рассматривая подарки, делая вид, что впервые видит такое ружье: ствол полый и даже "замок" есть - приспособление для выталкивания пули.
Отец отвел затвор, вложил в "казенник" пулю, вынутую из патронташика, которым Егор уже успел перепоясаться. Нажал на крючок. Хлопнул выстрел, и пуля, пролетев обе половины хаты, гулко ударила в глиняную стену.
- Молодец Ахмет-Кожа, на все руки мастер. Хоть колесо сработать, хоть забаву ребенку смастерить, - вдруг ни с того ни с сего Харитон вспомнил своего приятеля - известного гуляевского кузнеца. И добавил: - И в хате не стреляй, а то стены поколупаешь и стекло разобьешь. Только во дворе. А из лука - в тугае или в степи...
Мальчик кивнул головой. Конечно же, он будет охотиться в тугае. Где фазаны и зайцы. И еще он подумал, что если бы отец не прозевал Деда Мороза, то он, верно, тоже получил бы подарок. Может, у отца было бы новое ружье. Давно пора заменить расшатанный, проволокой скрученный "мултык"*.
За окном тишь, снег, мороз. Вздыхает верблюд. Спят собаки, свернувшись калачиком в нишах стога сена, прикрыв хвостами свои чуткие носы. А в теплой избе, истомленной встречами и впечатлениями, засыпает Егор, самый счастливый муюнкумец.