Открыв рот, чтобы откусить еще, Гарри заметил аллигатора. Весь пирс был завален ящиками и прочим упаковочным мусором; на расстоянии примерно в две руки от Гарри на боку валялась стальная бочка — открытой стороной к нему. Он думал, что она пустая, но его привлекло сиплое дыхание, и тут он увидел, что внутри свернувшись лежит небольшая рептилия-альбинос и глядит на него.
— Ха, — сказал Гарри Гант. — Ха. — Аллигатор слегка пошевелился; утренний свет падал на кончик его морды, и было хорошо видно, насколько бледная у него кожа. Alligator manhattoe, подумал Гарри, услышав голос отца. Alligator manhattoe, легендарный манхэттенский канализационный аллигатор — многие ученые считали, что они вымерли либо их вообще никогда не существовало. Но Джерри Гант знал правду — а теперь ее знал и Гарри.
— Тунца любишь? — неуверенно спросил Гарри. Аллигатор поднял голову, и шестое чувство подсказало Ганту, что сэндвич из руки лучше выпустить. Он бросил его снизу, как мяч в софтболе. Аллигатор ринулся вперед с поразительной скоростью; распахнулась челюсть, мелькнули мышцы и зубы, и сэндвича не стало. Земли он даже не коснулся.
— Ха, — снова сказал Гарри. Аллигатор был уже рядом, обнюхивал бедро и лежащую на коленях газету; Гант вдруг обрадовался, что не купил съедобный «Межгород». — Эй, полегче, — сказал он, когда аллигатор ткнулся носом в его штаны. — Полегче, малыш… — Аллигатор снова поднял голову, и Гант застыл, подняв руки. Но аллигатор его не укусил; он прополз вперед еще на пару футов и положил свой длинный подбородок человеку на колени.
Голова у Манхэтто была тяжелая. Он покрутился, устраиваясь поуютнее. Возможно, собирался поспать. Гант повернул голову, чтобы посмотреть, нет ли кого еще на причале. К сожалению, никого; машины ехали по Двенадцатой авеню, но пешеходов, которые могли бы его увидеть, поблизости не было.
— Ха. Ну ладно. — Подбородок аллигатора лежал на раскрытой газете; Гарри подумал, что, если зверь действительно заснет, можно будет попробовать вытащить из-под него ноги. Возможно. Но аллигатор не засыпал; он просто лежал. Гарри, не зная, что еще сделать, опустил правую руку и коснулся ладонью морды Манхэтто. Аллигатор заморгал, но недовольства не выразил; Гарри стал передвигать руку, осторожно гладя животное.
Из глотки аллигатора раздался удивительный звук — как будто мурчала, набрав в рот болотной воды, большая кошка. Гарри осмелел и руки не отнял; веки аллигатора задрожали, глаза закрылись. Он даже вроде как захрапел. В порядке эксперимента Гарри на полдюйма передвинул ногу.
Аллигатор перестал храпеть. Глаза снова резко открылись. Выглядел он грустно.
— Ладно, — сказал Гарри и продолжил гладить.
Он сидел, рассматривая своего нового друга. Аллигатор действительно был малюсеньким, не больше четырех футов от носа до хвоста. На голову ему привили странную черную коробку; какое-то из первых устройств управления сознанием. Коробка была уже сломана — по всей видимости, той же силой, которая вынесла аллигатора из его канализационного гнезда в реку.
Светлая шкура была испещрена шрамами. Из-за альбинизма она поначалу казалась нежной, но теперь Гант понял, что это совсем не так: очевидно, несчастный малыш многое пережил. Разглядывая заднюю лапу Манхэтто, из которой был выдран кусок плоти, Гарри снова услышал отцовский рассказ про эволюцию. Аллигаторы с крокодилами, говорил отец, — это древние существа, зародившиеся миллионы лет назад, тогда же, когда и первые динозавры; их род продолжался еще долго после того, как вымерли ужасные ящеры. Даже человечество не смогло их полностью уничтожить. Пока.
— Герой, — сказал Гарри, смягчаясь. — Ты маленький герой.
А потом его посетила мысль: знаете, если бы этих созданий удалось приручить, чтобы они перестали кусаться, росли может чуть поменьше, — отличные ведь домашние зверьки получились бы. Их полюбят детишки, и в рекламе есть на что упирать: домашнее разведение вымирающего вида. И не успел Гарри додумать эту мысль, как в голове у него потянулась линейка товаров для крокодильчиков: прибамбасы для домашних Манхэтто, ветеринарные услуги, школы дрессировки, кру́жки с символикой «Я ♥ Манхэтто», рубашки от модных дизайнеров с изображением аллигатора-альбиноса на кармашке… Эй.
Эгей.
— Какая клевая идея, — сказал Гарри Гант. Мозг закрутился, полилось вдохновение, бившее ключом из той же точки подсознания, откуда появились пластиковые фламинго для газонов.
Утреннее солнце поднялось над изломанными городскими башнями, принеся новый свет и новую надежду. Действительно получается хороший день, размышлял Гант; и с нетерпением ждал, что же придумается еще.
Бостон / Блэйрсвилль, Джорджия / Портленд, Мэн Февраль 1990 — сентябрь 1994 г.
Благодарности
Никто мне не помогал…
Такого большого романа в одиночку никто бы не написал, а на эту книгу ушло больше времени, чем на большинство других; и мне много кто помогал.
В первую очередь искренне хочу поблагодарить отца, чья вера и доверие многое для меня значат и чья щедрость позволила мне не гнаться за более денежной работой. В особо сложные моменты меня морально поддерживали Мелани Джексон, Сью Динан, Роббс Липперт, Мэри Уинифред Худ, Джефф Швонер, Лиза Водра, Соня Трент и вообще вся семья Трентов, а также Джин Уэллс; мой верный друг Лиза Голд помогала мне постоянно, давала советы и утешала. В самых тяжелых случаях помогал Тони Мульери; Джон Спин спокойно отвечал на мои расспросы о вирусах, нацеленных на определенную расу; Джон Пикколини и Ник Хумес помогали с французским[329] и латынью; а Морган Энтрекин прощал меня, когда я пропускал срок за сроком, поскольку предполагаемые два года растянулись на четыре с мелочью.
Характер Айн Рэнд и приведенное на этих страницах описание ее философии основаны на моих личных впечатлениях от ее романов «Мы — живые», «Источник» и «Атлант расправил плечи», а также на книгах Натаниэла Брэндена «Судный день», «Страсть Айн Рэнд» Барбары Брэнден, «Объективизм» Леонарда Пейкоффа и «Лексикон Айн Рэнд» Гарри Бинсвангера; «Реальность уже не такая, как раньше» Уолтера Труэтта Андерсона тоже очень помогала, особенно когда я знал, что хочу сказать, но не мог этого выразить своими словами. Почти все сведения о жизни и деятельности Уолта Диснея я почерпнул из биографии Леонарда Мосли «Мир Диснея», а вот Джон Гувер — абсолютно вымышленный, он не имеет ничего общего с кем-либо из реальных ученых, безумных или нет, которые когда-либо работали на Диснея. Суперкомпьютер ГАЗ тоже не имеет намеренного сходства с каким-либо оборудованием, которое когда-либо было создано, приобретено, взято в аренду или использовано Уолтом Диснеем, Роем Диснеем или же благожелательной и законопослушной корпорацией «Дисней».
«Адоксография» означает «изысканное описание повседневных вещей», и своими энциклопедическими знаниями о подводном флоте Джорджа Вашингтона я обязан документальным трудам неустанных адоксографов, таких, как Роберт Дэли, Уильям Паундстоун, Сесил Адамс, Нил Стайнберг, Хэл Морган, Керри Такер, Дэвид Валлечински и Ирвин и Эми Уоллес.
Спасибо и «Нью-Йорк Таймс» — выдающейся газете, которая подтвердила, что даже в рациональной вселенной определение «натянутый» весьма относительно. В их статье от 10 февраля 1935 года излагается история о том, как группа подростков нашла в канализации Гарлема аллигатора длиной семь с половиной футов: они вытащили его на улицу и забили насмерть лопатами. С тех пор коммунальные службы отрицают существование в подземной части Нью-Йорка каких-либо рептилий крупнее черепахи, но мы-то знаем, что там на самом деле.
М.Р. 1996