При свете солнца весь мир казался прекрасным.
Жаль, что дни становились короче.
Проверив кухонные шкафы, Мартин двинулся дальше. Ничего кроме посуды и мелкой утвари ему не удалось найти. Разве что пару коробок пакетированного чая и лапшу быстрого приготовления в фирменных стаканчиках. Всё это добро незамедлительно отправилось в просторную сумку, переброшенную через плечо.
Припасы в последнее время стали на вес золота. Крупные супермаркеты и центральные аптеки давно разграбили. Даже отделы хозтоваров пустовали, ведь там можно было разжиться главным – источниками света. Вот и приходилось таким, как Мартин, заезжать всё дальше с каждым разом и не забывать поглядывать на часы, чтобы успеть вернуться в школу до заката. У каждого жителя Гольдштайна была своя обязанность, и Мартин любил приносить пользу. В нынешнем мире это стало единственным способом выжить.
…Дверь гаража не желала поддаваться. После третьей попытки высадить её плечом или ногой, Мартин пожалел, что под рукой нет чего-нибудь потяжелее. Или Феликса. С этой задачкой здоровяк справился бы лучше.
С огромным усилием ему всё же удалось сковырнуть замок – к тому времени по лбу уже градом лился пот.
"Бинго!" Вслед за задвижкой из косяка посыпались острые щепки. Свет, проникавший в кухонное окно, дорожкой лёг на пыльный пол. Мартин почувствовал себя Ларой Крофт: чем гараж не гробница с сокровищами?
Дважды чихнув, он утёрся рукавом и шагнул к стоявшим вдоль стен полкам. С губ невольно сорвался победный возглас. Мотки кабеля, снятый генератор и канистры с бензином – улов обещал стать едва ли не лучшим на последний месяц. Кроме того, в ящиках нашлась пара аккумуляторных ламп и упаковка батареек. Подбросив находку на ладони, Мартин присвистнул.
Правда, улыбку с его лица стёр странный нарастающий гул, что появился вдруг на пределе слышимости. И Мартин замер, прислушиваясь. Внутри всё натянулось в тугую струну. И лишь спустя несколько секунд невозможная догадка пронзила разум. Он бросился во двор и запрокинул голову.
Ему не померещилось: небо над городом и впрямь разрезал самолёт! Белая стальная птица, которая становилась всё больше, идя на посадку. Мартин стоял, как заворожённый, глядя наверх с неподдельным, почти что детским восторгом. А в голове роились сотни вопросов: кто? как? откуда?
Прошёл ровно год с тех пор, как самолёты перестали кружить над Франкфуртом. Это ли не чудо?
Мартин второпях забросил в фургон канистры и рассовал батарейки по карманам. Запрыгнув на переднее сидение, он потянулся за полицейской рацией, что лежала в бардачке. Нажал на кнопку, и после шипящего вихря расслышал голос Юргена:
– Гольдштайн на связи.
– Вы это видели? Самолёт садится! Им кто-то управляет! – от возбуждения Мартина потряхивало. Он с трудом держал себя в руках. Слишком долго выжившие в городе были изолированы от остального мира. Вдруг где-то сохранилась прежняя жизнь? Тогда бы всё могло измениться…
– Даже если так, мы не можем рисковать. Солнце садится, – помехи то и дело прерывали Юргена, но голос звучал твёрдо.
– Я не так далеко от аэропорта, могу успеть, если постараюсь. Туда и обратно. Но помощь бы не помешала.
– Повторяю ещё раз, Мартин: наши не едут. Не раньше утра.
– Утром может быть поздно! – кулак врезался в приборную панель. И как он не понимает?
– Свяжусь с Чистильщиками. Если шайка Линда согласится, жди их в аэропорту. Но не долго.
– Закат. Понял. Конец связи.
Мартин, вдавив педаль газа, уже выруливал на дорогу. Сначала на Вальдфридштрассе, затем на широкий хайвэй по направлению к развязке. Пустынная дорога неслась из-под колёс серой лентой.
Он не имел представления, что ждало его в аэропорту – или кто? Но обязан был это выяснить.
Обязан был успеть.
• ● •
Терминал, в который прибывали пассажиры из Парижа, напоминал просторный склеп. Пустые чёрные кресла в зале ожидания, погасшие лампы и не работающие кондиционеры. Змейки эскалаторов застыли мёртвыми лестницами. Сонины шаги отскакивали эхом от высоких стен, отчего ей хотелось замереть на месте. Густой душный воздух обнимал крепко, и, казалось, само время застывало в нём, как мушка в малиновом варенье.