Все это было достаточно понятно для воинов, особенно для самых жестоких и невежественных, которых уже высекли розгами или наказали как-то еще; приближенные лорда Уильяма знали еще и то, что им не удастся удержать в своих руках город даже в течение часа, если горожане захотят открыть ворота и избавиться от них. И поскольку воинам вовсе не хотелось спасаться бегством от армии короля, они, всего лишь раз столкнувшись с гневом лорда Уильяма, больше не хотели становиться этому свидетелями, а еще менее – виновниками, и с необычайной серьезностью относились к его запретам устраивать в городе скандалы и шумные ссоры, которые обычно воинами игнорировались.
Вздохнув с облегчением, Телор сел на место. Он вскочил, чтобы защитить девушку, даже не подумав. А ведь ему сейчас меньше всего хотелось портить отношения с людьми лорда Уильяма. В любом случае Дери ни за что не подумает, что он подстроил все случившееся, поэтому единственное, что должен был сейчас делать менестрель, это полностью игнорировать девушку. Пока в голове Телора мелькали самые разные мысли, та подняла чашки, которые уронила, и поставила их на край доски, служившей стойкой, возле которой на скамейке сидели Телор, Дери и Кэрис, но у карлика после того, как воины ушли, был такой вид, будто его опечалило столь мирное завершение ссоры. Хозяин харчевни все еще стоял на том же месте и смотрел вслед воинам, пока те не скрылись, толпа зевак мало-помалу расходилась, и только после этого он опустил, наконец, свой черпак, который продолжал угрожающе сжимать в руке.
Он обратился к Телору.
– Благодарю вас, сэр, – потом повернулся к Дери. – И вас, сэр, за то, что подтвердили мои слова. Вы можете переночевать у меня в доме, я буду этому только рад и не возьму с вас денег. Моя дочь сказала, что вам негде ночевать.
– Она слишком молода, чтобы работать в городе, где так много мужчин, – заметила Кэрис.
Хозяин харчевни устало пожал плечами.
– Она не так уж и молода, и работать здесь ее матери или сестре гораздо опаснее. Видите ли, моя дочь не по вкусу большинству мужчин, и потом, мне нужен кто-то, чтобы помогать. Вы можете отвести своих лошадей за дом. Там есть лестница, ведущая на чердак, но у меня, к сожалению, нет ни сарая, ни конюшни, где можно поставить ваших животных, и мне нечем их накормить.
– Я постараюсь найти конюшню, где можно было бы их разместить, – сказал Телор. – У меня есть кое-какое дело, и по дороге я поинтересуюсь относительно конюшни. Если же мне не у дастся ничего найти, я вернусь назад с кормом для них.
Когда хозяин харчевни сказал, что его дочь не так уж и молода, Кэрис резко повернула голову в сторону девушки и, к своему удивлению, должна была признать, что лицо у нее, действительно, не детское.
Не выглядела она и как остальные карлики – со слишком большой головой, сутулой спиной и крошечными ручками и ножками. Фигура девушки была вполне пропорциональной – Кэрис даже заметила, что у нее правильной формы грудь, скрытая намеренно свободным платьем, и единственный изъян девушки состоял в том, что ростом она была не выше восьмилетнего ребенка. Чувство подавленности на какое-то время оставило Кэрис, и пихнув Дери в бок, она попыталась обратить его внимание на слова Телора.
Кэрис вновь охватила волна страха, вытеснив всякие мысли о девушке-карлице, и она испуганно спросила:
– Какое дело, Телор?
– Мне нужно купить кое-какую одежду, в которой я мог бы появиться перед лордом Уильямом, – ответил тот тихим голосом. – Мы с Дери должны избавиться от этих доспехов как можно скорее.
– Ты прав, – ответил карлик. – Первый же человек, который увидит меня в этой кольчуге, примется кричать об этом своему капитану. А пока я поскорее скроюсь за харчевню. Будь добр, купи тунику и мне, а также иголку и нитки, чтобы подшить край этой рубашки.
– Я думаю, тебе стоит самому сходить завтра утром за одеждой и подогнать ее по фигуре, – заметил Телор. – Ты ведь знаешь, тебе ни одна вещь не подходит в плечах.
– Нет, – резко перебил его Дери. – Мне нужна одежда, в которой я мог бы сегодня выйти в город.
Сказав это, карлик встал и поспешил за харчевню. Телор последовал за ним, сделав знак Кэрис, чтобы та оставалась на месте.
– Зачем тебе понадобилось сегодня выходить в город, Дери? – спросил Телор.
– Идиот! – огрызнулся карлик. – Неужели ты думаешь, что я буду спать в одной комнате с тобой и Кэрис и слушать, как вы будете заниматься любовью? В моем кошельке есть золото, и его более чем достаточно, чтобы купить себе то же удовольствие. Ты дал мне понять, что тебе недостаточно моего предостережения относительно заигрываний с Кэрис.
– Я не заигрываю с Кэрис, – возразил Телор.
– Значит, больше не будет никаких деревенских девушек? – Дери недоверчиво вскинул брови.
– Ни деревенских девушек, ни богатых леди, – ответил Телор, голос которого звучал уже не так грубо. – И дело вовсе не в моем неожиданном целомудрии. Просто, мне кажется, я потерял ко всему этому интерес.
– И надолго? – вопрос этот мог бы заключать в себе насмешку, но этого не было, и глубокое участие Дери заставило Телора глубоко вздохнуть.
– Столько, сколько Кэрис будет хотеть меня, – сказал он прямо. – Ты оказался прав, я испытывал к ней желание уже с самого начала, меня тянуло к ее изумительному телу, милому лицу и ясным глазам, но это не простое желание, Дери. Когда Кэрис рядом, мне хочется жить, я полон сил и энергии, когда же мы расстаемся, мне словно чего-то недостает, я чувствую себя опустошенным. Она поддерживает мой дух своей бодростью и удивительным мужеством.
– Боюсь, как бы это не оказалось всего лишь словами, – заметил Дери, в голосе которого прозвучала нескрываемая злость.
И эта злость была направлена на него самого.
Дери, действительно, удивился, когда Телор заговорил, что считает Кэрис красивой, поскольку сам карлик никогда бы не подумал назвать девушку привлекательной. Телор просто привязался к ней, а потому и находил прелесть и в ее худом теле, и в удлиненном «лисьем» личике. Дери понимал, что Телору вряд ли когда-нибудь наскучит Кэрис, да и она вцепилась в него, как клещ, потому что чувствовала себя с ним счастливой и уверенной, каким чувствовал себя с менестрелем и сам Дери, и потому, что женщинам Телор никогда не надоедал.
И еще Дери знал – Телор сдержит свое слово и останется верным Кэрис столько, сколько она сама этого захочет, поэтому их чувствам не должна помешать даже ревность.
Но поскольку Телор неправильно истолковал слова Дери и тот тон, которым они были сказаны, так как слишком увлекся своими чувствами, он резко покачал головой и засунул свой нож поглубже в ножны.
– Это не просто слова. Влечение к телу быстро проходит, а вот тяга к душе живет долго. Я чувствую, что буду желать только ее, Кэрис, ее одну, ее тело и ее душу, но клянусь, если это желание во мне умрет, я никогда не изменю ей ни с одной женщиной, пока она будет рядом. Разве могу я обидеть Кэрис? Ведь она столько раз спасала мне жизнь, – Телор криво усмехнулся. – Мне, правда, не всегда нравится то, что она делает, но ведь и этого я тоже не смогу забыть! Не думаешь ли ты, что мне захочется оказаться однажды с перерезанным горлом или с ножом, торчащем в глазу? Ни один мужчина, знающий Кэрис и находящийся в здравом уме, никогда не заставит ее даже чуточку ревновать, – менестрель положил руку на плечо Дери, и лицо его снова стало серьезным. – Я намерен жениться на Кэрис и сделать это в церкви, перед глазами людей и Бога, если, конечно, выйду живым из того, что задумал, и если этого захочет сама Кэрис.
Глава 17
Услышав слова Телора, Дери побледнел, его терзали сразу два чувства: готовность быть кому-то нужным – он знал, что будет нужен Кэрис, если Телор погибнет, – и страх, что с менестрелем, которому он многим обязан, может случиться что-нибудь непоправимое.
– Выйти живым? Какого черта, что ты опять задумал? – проворчал Дери.
При неровном, дрожащем свете единственного факела, горящего рядом с задней дверью харчевни, Телор не смог рассмотреть, как изменился цвет лица карлика. И менестрель снова покачал головой.