— Ах, это Кастор и Поллукс дерутся по своему обыкновению.
У мальчиков шла дуэль на деревянных саблях. Как только они увидели, что приближается Кентэн, они составили единый фронт против общего врага. Но, неуверенные в своих силах, стали звать на помощь:
— Доротея! Прогони Кентэна! Он хочет драться! Доротея!
С появлением Доротеи Кентэн оставил мальчиков, а она вступила с ними в дружескую потасовку. Когда мир был водворен, она строго спросила:
— А капитан? Вы, вероятно, уже разбудили его своим криком?
— Капитан? Спит, как мертвый. Послушай, как храпит.
У края дороги мальчуганы разожгли костер. В небольшом чугунном котле сварили суп. Все четверо плотно поели и выпили по чашке кофе.
Доротея была свободна от хозяйственных забот. Трое ее компаньонов все делали за нее, ревнуя друг к другу. Достаточно было Доротее во время их игр и резвых шалостей посмотреть на одного нежнее, чем на другого, как взаимная дружба толстощеких мальчуганов исчезала и они вступали в ожесточенный бой.
Что касается Кентэна, то он искренно ненавидел Кастора и Поллукса. Когда Доротея их ласкала, он охотно свернул бы им шею.
— Ну, теперь будет урок арифметики, — скомандовала Доротея. — Ты, Кентэн, можешь час поспать.
За арифметикой последовал рассказ Доротеи о королях Меровингах, затем лекция по астрономии.
Мальчики слушали внимательно, и Кентэн, улегшись неподалеку на траве, тоже слушал. Доротея была прекрасной учительницей.
В десять часов Доротея велела запрягать лошадь. До ближайшего местечка оставалось еще порядочное расстояние, а надо было приехать туда без опоздания, чтобы захватить на площади место получше.
— А капитан еще не ел, — сказал Кастор.
— Тем лучше, — ответила Доротея. — Пусть немного отдохнет от еды. Не трогайте его, пускай спит.
Тронулись в путь. Пегая и кривоглазая старая лошадь по прозвищу Кривая Ворона лениво тащила фургон.
Он был недавно выкрашен, и на боках его выведена надпись: «Цирк Доротеи. Карета дирекции». Надпись была рассчитана на легковерных людей, которые по ней могли предположить, что это лишь один из фургонов цирка и что за ним где-нибудь идут другие с артистами и дикими зверями.
Кентэн шел впереди с хлыстом в руке. Через полчаса на перекрестке дорог у дорожного столба Доротея, крикнула:
— Посмотри-ка!
— Да нечего и смотреть. Надо ехать направо. Я справлялся по карте.
— Нет, нет. Посмотри, — повторила она. — «Шаньи — 2 километра».
— Что же тут особенного? Это, вероятно, деревня около нашего вчерашнего замка.
— Дочитай до конца. «Шаньи — 2 километра, замок Роборэй»…
Она как-то странно произносила это слово: «Роборэй… Роборэй»…
— Может быть, деревня называется Шаньи, а замок Роборэй, — попробовал догадаться Кентэн. — В чем дело?
— Ничего… ничего, — отвечала она.
— Но ты чем-то заинтересована?
— Нет… простое совпадение.
— Совпадение? С чем?
— Это имя крепко засело в моей памяти… Ты знаешь. Кентэн, что мой отец в начале войны умер от раны в госпитале… Меня вызвали, но я приехала слишком поздно и уже не застала отца в живых. Двое других раненых, соседи по палате, рассказывали мне о его последних минутах. Он все время беспрестанно повторял одно и то же имя: Роборэй… Роборэй… И перед самой смертью, перед последним вздохом он опять произнес несколько раз: Роборэй… Роборэй… Почему? Я так и не могла себе объяснить. Теперь ты понимаешь, Кентэн, что, увидев это имя на дорожном столбе и узнав, что так называется замок…
Кентэн прервал ее:
— Уж не хочешь ли ты отправиться туда?
— А почему бы и нет?
— Да ведь это безумие, Доротея.
Молодая девушка задумалась. Кентэн видел, что она не отказалась еще от своего проекта. Он собирался привести новые аргументы и отговорить ее, но в это время Кастор и Поллукс прибежали с сообщением:
— Из леса на эту дорогу повернули три ярмарочных фургона.
Действительно, вскоре на дороге в Роборэй показались три фургона. Это были товарищи по профессии и конкуренты Доротеи. На первом фургоне было написано: «Черепашьи бега», на втором — «Тир» и на третьем — «Игра в черепки». Один из людей «Тира», проходя мимо Кентэна и Доротеи, спросил:
— Вы тоже туда?
— Куда? — спросила Доротея.
— В замок. Там на дворе устраивается сегодня народный праздник. Захватить для вас место?
— Разумеется. Спасибо, — ответила девушка.
— Что с тобой, Кентэн? — спросила Доротея, когда фургоны отошли достаточно далеко.
Кентэн был бледнее, чем всегда.
— Жандармы… Вон… Смотри.
Из леса показались два жандарма верхом. Они подъехали к перекрестку дороги и проехали дальше, не обратив внимания ни на Доротею, ни на ее товарищей.
— Ну все-таки не нужно туда ехать, ради бога, — умоляюще проговорил бледный, встревоженный Кентэн. — Мы попадем в ловушку… И потом этот субъект… который был в яме. Он мог выскочить… Он может узнать меня.
— Ты был переодет. Самое большее, что он может сделать, — это арестовать чучело в сюртуке и цилиндре.
— А если будут обыскивать? Если найдут серьги?
— Брось их где-нибудь в парке в кусты. Я погадаю на картах, и благодаря мне дама отыщет украденные серьги. Мы будем иметь громадный успех.
— Но если случайно…
— Довольно! «Если, если…» Я хочу ехать туда и посмотреть на замок, который называется «Роборэй». Кончено! Я еду!