И все же попытки сформулировать основные позиции делались. Вот высказывание Джонаса [Jonas, 1958]:
Но вот более широкий взгляд на обсуждаемую тему [Свенцицкая и Трофимова, 1989]:
На современном языке [Налимов, 1990] мы бы сказали так: мировоззрение гностицизма — это явление многомерное: отдельные его вероятностно взвешенные составляющие корреляционно связаны. Связь эта не является устойчивой, она определяется активным наблюдателем, изменяющим при восприятии весовую структуру отдельных составляющих.
Именно эта гибкость дает ученым возможность находить параллели современной мысли с гностиками далекого прошлого. Существенно, конечно, и то, что в обоих случаях — настоящем и прошлом — мыслители на глубинном уровне своего сознания опираются на одни и те же архетипы. Одна из привлекательных особенностей гностицизма именно в том и состоит, что в нем нашло свое наиболее полное воплощение архетипическое наследство, без каких-либо догматических ограничений. Гностицизм в многообразии своего видения мира, по-видимому, является наиболее мировоззренческой системой.
Иллюстрируем сказанное несколькими примерами. В уже цитировавшейся книге [Свенцицкая и Трофимова, 1989] читаем следующее высказывание о поисках параллелей гностицизма с современностью:
Проблеме параллелей посвящен сборник статей [Koslowski, 1988]. В сборнике 20 глав, охватывающих не только отдельных мыслителей[212], но подчас и целые направления. Мы видим, как глубоко гносис был вмонтирован в философскую мысль вплоть до наших дней[213]. Укажем здесь еще на труднодоступный для чтения голландский сборник [Quispel (Red.), 1988], структурно и содержательно похожий на книгу [Koslowski, 1988]. Отметим также понимание значения гностицизма в предреволюционной России. Вот несколько слов А. Белого в статье, посвященной раннему А. Блоку [Белый, 1988]:
Часть российской интеллигенции была готова признать мистический анархизм, заквашенный на гностическом христианстве.
Противостояние государственной власти и Православию
Несмотря на всю широту гностического учения, противостояния, и притом иногда суровые, все же возникали и в далеком прошлом, и в близкие нам дни. Одним из них оказалось противостояние Православию, исторически сложившемуся еще в Византии. Последующее описание этого противостояния может пролить больший свет на природу гностического христианства, чем попытки описать его по многочисленным первоисточникам. Если хотите, такой подход можно назвать апофатическим — он раскрывает природу гностицизма с позиций того, чем он не является. Естественно, что эта проблема будет раскрываться, главным образом, через различие в прочтении канонических текстов.
213
Сделана даже попытка увидеть элементы гностицизма в диалектическом материализме. См.: Gnosis und Mystik in der Geschichte der Philosophic Zurich, Munchen, 1988, S. 352–367.