Джибеко. Ты говоришь, что хотел этого для нее? Да. (Пауза.) Ты написал эту роль. Ты сыграл ее. И показывая ей свое отражение, ты думал, что она примет его за тебя. (Пауза.) Ты хотел этого для нее, но за это тебе пришлось от нее отказаться. Так чего же ты добился? (Встает. Презрительно.) Ангел, ангел, ангел...
Уходит в правую кулису.
Верочка. Ты говорил, что хотел избавиться от слишком большого. Ты считал это роскошью? Почему?
Актер. Для покойника и воздух роскошь.
Верочка. Но ты сказал, что от добра ищут зла. Ты сказал, что хотел пройти по канату. Ты действительно хотел этого?
Актер. Потом. После того, как я почувствовал зло. Я был слишком самоуверен. Делая первый шаг, я думал только о том, что ждет меня в конце, но конец оказался в самом начале. Отворилась маленькая дверь, и мой пестрый товарищ выскочил оттуда и быстрыми шагами пошел по направлению ко мне. «Вперед, хромоногий! — раздался его ужасающий голос. — Вперед, ленивое животное, контрабандист, размалеванная рожа! Как бы я не пощекотал тебя своею пяткой. Что тебе нужно здесь, между двумя башнями? В башню тебе дорога, следовало бы запереть тебя в тюрьму, ты лучшему, чем сам, загораживаешь путь!»
Верочка. Мы все время пережевываем историю этого канатного плясуна. Только там было написано «на половине пути».
Актер. Я знаю. Я знаю все, что там написано, но я не дошел и до половины. Говорю же, я тогда не думал об этом. Я вообще ни о чем не успел подумать. Было только желание и оно было преступно. Но ведь всякое желание преступно. Это позже, когда оно перерастает в идею, оформляется, становится мыслью, постепенно обрастает подробностями, затем включает людей, без участия которых невозможно его осуществление, только тогда начинаешь понимать его настоящую цену. Но если при всем том ты осуществишь его, оно перестает быть преступлением.
Верочка. Мятеж всегда бывает неудачен. Когда он победит, его зовут иначе.
Актер. Не было мятежа. Не было даже мыслей о мятеже. Только шорох. Но ангел застал меня на месте не совершенного преступления. В тот момент, когда я пожелал. Нет, я даже не успел пожелать. Когда первая мысль об Андрее Джибеко...
Верочка. Но ведь ты сразу же поверил в него.
Актер. Как можно не верить себе?
Верочка. И в ту сторону ты тоже поверил.
Актер. Я способен верить только в то, чего нет. В ту сторону и в Андрея Джибеко. Остальное я знаю.
Верочка. «Уверяю честью, друг, — отвечал Заратустра, — нет ничего такого, о чем ты говоришь. Нет никакого черта и никакого ада. Твоя душа умрет еще скорее, чем твое тело: не бойся теперь ничего!»
Актер. Ты думаешь, это моя душа?
Верочка. Нет, это отражение в зеркале, но не твое.
Пауза.
Актер. Он оказался прав, этот ангел. Я больше не мог видеть себя в зеркале. Я видел отражение Андрея Джибеко.
Верочка. Ты поверил в него, и он перепрыгнул через тебя. Полковник знает об этом?
Актер. Знает.
Верочка. А доказательство?
Актер (указывает на бухту). След.
Верочка. Они надеялись, что кто-то из вас упадет.
Актер. Зачем?
Верочка. Полковнику нужен мертвец. Он сказал, что все это одновременно. Деепричастно, как он сказал. Ты понимаешь, что это значит?
Актер. Понимаю. (Ходит по сцене.) Я думал, что они не вернутся. И думал, что они умерли вместе с ним. Но они не умерли, просто замерли, чтобы не отвечать. Потому что живые думали, что у них есть мертвец. Не могли же они признаться в том, что у них его нет. Знаешь, как это? Пусть мертвые хоронят своих мертвецов. А те не подавали признаков жизни, и живые подумали, что они тоже мертвы. Но они не умерли, они только притворялись, что умерли и хоронят мертвеца. На самом деле его давно уже не было, оставался только этот контур. А что такое контур без трупа? Рано или поздно кто-нибудь спросит об этом.