То, что начиналось как склока между байду и ябгу, как "пощипать пёрышков", превратилось в народное восстание и ряд иностранных вторжений.
Сельджуки до 1010 г. кочевали в низовьях Сыр-Дарьи. Но ябгу выбили их, и те ушли после кончины Сельджука в середине первой четверти XI в.
Сельджуки той поры состояли из двух группировок. Одну возглавлял Исраил, другую - Муса, Дауд и Мухаммад. Исраил - старший сын Сельджука. Но это ничего не значило: если он выбрал войну с караханами, то его братья пытались договориться. Его поймали обманом, а его люди бежали в Хорасан.
Мхитар Айриванский:
султан Махмуд встретил на своём пути многочисленные шатры тюрок.
"Когда тем же путем он возвращался обратно с великой победой, то (он) взял (с собой) турецкого эмира Апаху, привел его в Хорасан и заключил в оковы. Тогда пришел его народ и обратился сначала к отцу, а потом к его сыновьям, прося возвратить Апаху, но его не возвратили".
Махмуд приказал полностью обезоружить сельджуков.
Вражда между сельджукскими группировкам сохранялась десятилетиями. Спустя много лет Тогрул-бек (внук Сельджука) называл племена, некогда подвластные Исраилу, своими подданными.
"Эти туркмены, - заявлял он в одном из своих писем, - были нашими рабами, слугами, подданными и зависимыми (людьми), выполняя (наши) приказания, и служили у (нашего) порога".
Через полтора века монголы сходно будут называть кыпчаков своими рабами, слугами, пастухами.
Сельджуков Хорасана обязали платить налоги, со скота - вдвое больше обычных.
"Начали, - пишет Ибн ал-Асир, - ходить к ним сборщики, протянулись руки к их имуществу и детям".
Превышение полномочий, насильственное обращение детей в гулямов и наложниц.
Оставшиеся у Сыр-Дарьи сельджуки тоже стали убегать к границам Хорезма. Правитель Хорезма Харун ибн Алтунташ призвал их в свои владения, надеясь использовать их в борьбе с Масудом Газневи.
Зимой 1034 г. Шахмелик выступил в поход из Дженда. Пройдя через пески Кизылкумов он внезапно атаковал сельджуков. Застигнутые врасплох они бежали, потеряв восемь тысяч убитыми. В руки врагов попало множество женщин и детей, скот и имущество. Остатки разбитых сельджуков, спасаясь от преследования, переправились по льду через Аму-Дарью.
Бейхаки:
"Когда весть об этом дошла до Харуна, он очень приуныл, но виду не подавал, что ему это неприятно. Тайно он послал человека к потомкам Сельджука, надавал обещаний и сказал: "Собирайтесь и приведите других людей, потому что я и теперь придерживаюсь того, что с вами постановил".
Харун попытался примирить их с правителем Дженда. Шахмелик не желал вести переговоры с мятежниками. Однако, заключил с хорезмшахом договор о взаимном ненападении. Харун после этого вновь занялся приготовлениями к походу на Мерв.
Зима 1034 г. была тяжёлой для сельджуков Хорезма. Они понесли большие потери, лишились скота и обозов. Большинство их женщин и детей попало в руки воинов Шахмелика. Харун оказал помощь ослабевшим. Он дал им также боевых коней и оружие, поселив в Даргане, близ которого находилась одна из главных переправ через Аму-Дарью.
Хорезмшах, готовясь к захвату Хорасана, собрал огромную армию:
"со всех сторон стекались люди (из племен) куджат, джиграк и кыпчак".
Весной 1035 г. хорезмийское войско выступило из Кята в поход на Масуда Газневи. Стоявшая наготове в Даргане сельджукская конница должна была пойти на Мерв в авангарде хорезмшаха. Однако Харуна зарезали собственные гулямы, подкупленными газневидами. Сельджуки Хорезма не могли ни вернуться обратно в Hyp, ни обосноваться прочно в Хорезме из-за боязни нападения Шахмелика. Оставался единственный выход: проситься на службу к врагу, к Масуду Газневи.
Изначально это была небольшая группа, семь-девять сотен всадников. Но к ним "стеклось множество народа". Что составило десять тысяч конницы, не считая следующих за ними семей.
Сброд. Ошмётки разных племён. Стая крыс, загнанных в угол.
Людей, стремящихся сбежать от опасных соседей, собралось столько, что вместо "проситься" получилось "разграбить". После взятия ряда городов сельджуки разгромили Масуда Газневи под стенами Денданакана.
Насир-и Хосров:
"Гузы и кыпчаки - трава бедствия (для Хорасана), выросшая в окрестностях Джейхуна".
После взятия Туса и Нишапура сельджукские вожди хотели предать эти города беспощадному разграблению. Тогрул-бек отговаривал, ссылаясь на то, что в "священный месяц (ислама) нельзя обижать мусульман". Тогда возмущённый Дауд выхватил нож и закричал: "Или ты дашь нам (разграбить город), или я убью себя своей рукой". Стремясь охладить пыл брата, Тогрул-бек отдал ему 40 000 динаров, собранных с жителей Нишапура.