Шесть князей. Во главе недлинного стола - "сам", Великий Князь и Государь Всея Руси Андрей Юрьевич.
Малоэмоциональное лицо под дорогой, с собольей опушкой, шапкой. Не "Мономаха", конечно, но и не обычная его походная. Он - единственный в шапке. Парить лысину за столом - привилегия государя. Остальные могут морозить мозги.
Тёмного шелка шуба с тёмной, соболиных спинок, опушкой по вороту, подолу и рукавам. Цена такой шубе... неплохая волость со всем населением. Как они могут в таком ходить? Я бы испугался: присядешь где-нибудь не туда, зацепишься ненароком... Они "не туда" не присаживаются. А все "ненароки" - слуги впереди бегом убирают, ценя свои спины, а то и жизни.
Выдвинутая вперёд, из-за больных позвонков, и притом высокомерно вздёрнутая вверх, голова. Прищуренные, одновременно презрительно и подозрительно, щёлочки глаз. Сухие руки, никогда не знавшие маникюра, гелей или смягчающих ванночек, спокойно лежат на мече Святого Бориса. Пока - спокойно, пока - меч в ножнах, пока - на столе.
Да уж, мрачен наш государь, суров, не фотогеничен. Монархизм у нас, конечно, с человеческим лицом, но лицо-то... горячего желания возлюбить, умилиться и прослезиться - не возникает. Не дитя невинное, не девица красная. Хорошо хоть "звериный оскал самодержавия" пока отсутствует. Пока по "звериному оскалу" больше я - у меня зубы лучше.
"Власть нельзя любить. Хорошо, если её можно уважать" - вполне про Боголюбского.
"Он уважать себя заставил
И лучше выдумать не мог".
Дядюшка Онегина был, похоже, из властных структур.
Рядом с Андреем, по правую руку, его брат Глеб, князь Переяславский. Когда они рядом - хорошо видно, что они братья. И тем удивительнее, как сходные элементы внешности дают в сумме разное впечатление.
Решителен. "Следы тайных пороков на лице" - отсутствуют. Не-вырожденец. Нормальный русский князь. Не хватает... глубины?
У Боголюбского под внешней скорлупой клокочет бездна. Бездна чувств, бездна мыслей. Андрей одновременно обдумывает десяток идей в несколько уровней. Оценивая их логически и эмоционально, по отдельности и связно. Кипящая "этажерка" слоёв сознания может в любой момент выплеснуть в окружающих совершенно неочевидный результат.
Глеб тоже бывает резок. Но это резкость дудки: сюда дунул, оттуда свистнуло. Нет разнообразия, изощрённости. Сходно с трепыханием перепёлки: шумно, но не смертельно.
Причина? Можно все свалить на генетику, но отец и мать у них общие. Думаю, что главная разница - в той дозе ненависти, которую Андрей хватанул с детства. Наверное, Андрей сам виноват. Какой-нибудь детский эпизод, в котором ребёнок захотел слишком многого, а ему не дали. И все запомнили. Андрей - что своё надо выгрызать, остальные - что этот выгрызет.
Глеб мимо чего-то похожего проскочил. Остался нормальным.
Увы, нормальные - историю не делают. Они в ней живут, часто неплохо. Но переменить её ход... сумасшествия не хватает.
***
"- Ах, этот-то? - вспомнил Гильберт. - Он стал поэтом. Для математики у него было слишком мало воображения".
Перепёлка даже и поэтом не стал.
***
Рядом - ещё один каменноликий. Мстислав Андреевич, Искандер.
Формально - старший сын Боголюбского, формально - главнокомандующий.
Мы оба с Андреем знаем, что Искандер Андрею не сын. Обоих это напрягает, оба помалкиваем.
Искандер, безусловно, главнокомандующий. Но не главный. Как присутствие государя действует на генерала... См. например, Кутузова при Аустерлице. Здесь хуже: всяк бежит к Боголюбскому. Тот, конечно, посылает к сыну. Но то времени нет, то вопрос не его компетенции... А всякая сявка, получив приказ Искандера, норовит уточнить:
- А батюшка про это знает? А князь Андрей дал добро?
Искандер несколько... туповат. Причём достаточно умён, чтобы это понимать. Зная такое за собой, стремится сузить темы, обсуждаемые с его участием, до одного, ему интересного, поля. По счастию, это не бабы, аргамаки или соколиная охота, как у большинства аристократов. Формирование, обучение, вооружение, снабжение и применение воинских подразделений.
Нынешний поход (в РИ) явился для него неоценимой школой, а сам штурм дал и опыт, и авторитет. Но не успех. В РИ Искандер будет командовать ещё тремя походами: на Луцк, Новгород, Стрелку. Все - неудачные. После последнего вскоре умрёт. От сего дня - меньше двух лет.
Третьим по этой стороне стола, ближе всех ко мне - юный Глеб. Глебушка. Глеб Андреевич, 13 лет, "светлый мальчик". "Светлячок".
Постоянно доброжелателен, терпелив. Этой добротой уже норовят попользоваться. Андрей попытался как-то защитить сына от проходимцев-попрошаек. Получилось ещё хуже. Отчуждение между отцом и сыном только нарастает. Найти в походе время, пообщаться, исправить прежние педагогические ошибки... "не государево это дело".