— Да порешим их потом, босс и всех делов в натуре.
— Тогда тебя главой этой бригады и назначим, Аристофан.
— Понял, босс. Фигню спорол реально. Не надо меня типа начальником.
— Убивать никого не будем. Просто найдем проверенных товарищей. И заплатить им не забудьте хорошенько. Пусть сделают двойные стены, пол, потолок, шириной с полметра… Для Аристофанов поясняю: полметра это вот столько, — я развёл в стороны ладони.
— Понял, босс, не лох какой-нибудь.
— Пустоты заполним солью. О, кстати, надо же санузел еще организовать, ванную, туалет. Гюнтер, проконтролируй это, а заодно и озаботься обстановкой комнаты — ты лучше всех вкусы царя-батюшки знаешь… Что еще? О чем я забыл? Точнее — мы.
— А сколько мешков соли на всё это потребуется, Ваше Величество? — дворецкий достал блокнотик и приготовился записывать.
— Да вот фиг его знает… — я почесал в затылке. — Считать надо. А сколько у нас есть?
— Мешков пять на кухне, — ответил дворецкий. — Только Иван Палыч нам всё не отдадут даже ради царя-батюшки.
— Ну, пять точно не хватит. Надо будет в Лукошкино докупить. Мешков пятьдесят, а лучше — сто на всякий случай.
— На тебе внучек ишо пирожок, — вздохнул Михалыч. — Заешь печаль-тоску авось и полегчает.
— Что такое?
— Не будет в Лукошкино столько соли, Федь. Зима. Всё что нужно уже засолили, теперь до лета только ждать.
— До лета ждать мы не можем. А где еще соли прикупить можно?
— Я могу на южный берег Франции съездить, мсье Теодор, — предложила Маша. — У меня там и знакомые есть. Только про финансирование не забудьте и подождите немного, месяцев пять-шесть.
— Как раз до лета и поучится. Спасибо, Машуль, в другой раз за счет казны порезвишься. А соль в основном, где добывают?
— На море-окияне, внучек, — протянул мне очередной антидепрессантный пирожок Михалыч. — Али на озёрах соленых.
Как ни странно, но реальную, типа конкретную идею выдвинул Аристофан:
— Босс, а у нас же в натуре Горыныч на морях прохлаждается!
Все заулыбались, закивали и дружно зааплодировали, а бес смущенно потупил поросячьи глазки. Подумаешь… я минут через пять и сам бы про Горыныча вспомнил.
Наш военно-воздушный трёхглавый Змей холода не выносил совершенно и на зиму или заваливался в спячку или, что чаще — отсиживался в тёплых краях, донимая потом всех рассказами о своих героических приключениях. На этот раз мне удалось его пристроить на зиму в Морское царство. У нас недавно там был небольшой конфликт с местным царём, вследствие чего царство осталось без царя, а правила там теперь от имени малолетнего наследника весьма привлекательная царица Морисента. Вполне такая разумная дамочка, несмотря на симпатичную внешность. К тому же очень благодарная нам за избавление от опостылевшего мужа. Нет-нет я и пальцем его не тронул! Это всё Горыныч, совершенно самовольно откусивший царю голову. Ну да, вот такие у нас тут нравы ничего не поделать. Пользуясь случаем, я и оставил царице Горыныча на кормление. В смысле кормить Горыныча, а не Горынычем царицу. Ну, вы поняли.
— Ладно, тогда я сейчас быстренько и смотаюсь на море, — встал я из-за стола.
— Я с тобой, внучек, — категорически заявил Михалыч. — В прошлый-то раз полетел бы без меня и ишо неизвестно, чем дело кончилось.
— Да я и не против, пошли. Только давай Горынычу гостинчик захватим. Пару баранов или там коровку.
Минут через пятнадцать в центральном коридоре возле освежёванной туши несчастной бурёнки собралась вся Канцелярия проводить нас в дальнюю дорожку.
— Ну, возьми и меня с собой, босс, — канючил Аристофан. — Надоела эта зима реально. А я тебе пригожусь без базара!
— Останешься за Тишкой да Гришкой приглядывать, — отрезал Михалыч.
— Ну вот, блин…
— Вы там, Федор Васильевич, — поучал Калымдай, — сразу прямой в челюсть, а уж потом ногой по…
— Кому, Калымдай? — перебил его я. — Там же все свои. Наверное.
— Вот врежете для профилактики, а потом и разберётесь кто свой, а кто чужой.
— Персиков с апельсинами привезите, мсье Теодор и яблок… Кстати, а где мой мешок яблок? — не вовремя вспомнила еще летний должок Маша.
— Ой, Машуль, да не до фруктов нам там боюсь, будет. Но мы постараемся.
— Клац-клац!
— Обязательно, Дизель. Деда, запомни — три пальмовых листа для Дизеля и еще пяток — Иван Палычу. Он какое-то невероятное блюдо с ними затевал.
— Возвращайтесь поскорее, — загрустила Олёна. — И желательно — целыми.