Бокал был поднят и отпит.
По кабинету носились маленькие отзвуки – тик-так, тик-так, тик-так…
– Друг за дружкой, вдогонку. Но второй все равно никогда не догонит первого – это непреложная истина. Непреложнее, чем то, что параллельные прямые не пересекаются. Однако вы гонитесь – значит, даже в безнадежности вы ищите надежду. Вы – верящие и верующие в это, – продолжал он монолог в окно. – В то же время вы всегда вместе и никогда не разлучитесь. Погибните вы тоже вместе, в единый миг. Вы – счастливые. Верящие и счастливые – что же нужно еще в этом мире? За веру и счастье!
Бокал был поднят и отпит.
Петров увидел внизу детишек, кружившихся вокруг фонарного столба. Одна девочка заметила, как солнце пятнами топает по тротуару, и прыгнула на первое пятнышко, потом следующее, дальше и дальше… Остальные дети повторили за ней – и вдоль улицы потянулась вереницей детская фантазия.
– Что ж, последний глоток. За вас, дорогие детишки! Несите в мир раздолье и смех, делайте его ярче и пестрее. Пусть ваша игра не заканчивается никогда!
Он осушил стакан и выдохнул. Граненый красавец полетел с размаху в пол и разлетелся вдребезги.
Часы показывали 17:30.
– Полчаса. – молодой человек подошел к телефону. – Там есть еще кто-то?
– Нет, господин Р.
– Прекрасно, ждем конца, – проговорил он уже себе.
Голова покосилась на боковую дверь, где сидел настоящий Р.
– Паршивец, сколько мы с тобой наворотили за свою жизнь, сколько людей погубили, – шепот едва был слышен ему самому.
Тяжелый взгляд, опущенные брови, приоткрытый рот, цокание языком на лошадиный манер.
– Мда, братец, мда…
Пальцы многозначно постучали по деревянной столешнице.
– Что ж, хоть сегодня я кое-что исправил, – пауза, – и кое-что испортил.
Пустота.
– Гражданин, уже конец рабочего дня, вы не могли прийти пораньше?
Секретарь считает своим долгом отчитывать просителей за их провинности.
– Обстоятельства, что уж, раньше вообще никак не мог.
– Господин Р., к вам мужчина.
– Пусть проходит.
Дверь скрипнула – зашел мужчина в черном пальто и со шляпой в руках.
– Не правда ли прекрасно, когда светит солнце? – спросил Петров, скорее, у вселенной, чем у вошедшего.
– Мне сказали, что вы можете оперативно помочь, – гость был мрачен.
– Что случилось?
– Я Б.Б., глава первого департамента в министерстве иностранных дел. Мой сын тяжело болен, смертельно болен, – он подошел к столу, склонив голову, а молодой человек уже стоял лицом и насупил брови. – Врачи дают нам от нескольких недель до полугода. Он не желает лежать в постели и иссыхать, – произносить такие слова гостю было невыносимо, голос срывался. – Он может ходить и выполнять легкий труд… Мы с женой и врачами были категорически против… – мужчина поднял голову. – Он хочет работать, до самых последних дней, чтобы принести пользу обществу. Не могли бы вы что-то выписать? – и снова опустил голову, прикрывшись рукавом и пару раз сдержанно всхлипнув и шмыгнув носом.
Петров соображал. Многие варианты проносились в его мозгу. «Полезнее было бы дать ему умственный труд, нежели физический. Паренек, видно, мозговитый. Так, куда же его? Наука? А есть ли выходы туда? Медицина? Торговля…»
– Он окончил университет?
Мужчина не расслышал вопроса.
– Что, простите?
– Университет ваш сын окончил?
– Да, медицинский.
– Я выпишу ему направление в первую городскую больницу, в отдел хирургии, к моему знакомому – он там ведущий хирург.
– Было бы прекрасно…
– Хорошо, секунду.
Снова бумаги и формы, заполнение строчек. Затем молодой человек взял чистый лист и написал пару предложений для объяснения и рекомендации. Задумался на мгновение и подписался своим настоящим именем – В.М. Обе бумаги отдал просителю.
– Одна – форма, другая – хирургу. Ваш сын очень мужественный, если принял такое решение. На его месте…
– … все бы отчаялись и скисли, – закончил гость.
– Верно, побольше бы таких сильных людей этом мире – тогда он был бы другим.
– Правда.
Глаза у него снова побелели, и на лице едва заметно проскальзывала улыбка. Улыбка непомерной гордости за свое детище.
– Спасибо вам, господин Р.
Молодой человек порывался было сказать свое настоящее имя, но сдержался и лишь робко улыбнулся.
– Это моя работа. Передавайте сыну от меня большущий привет.
И он протянул руку. Проситель ответил на улыбку и крепко пожал руку.
– Прощайте, Б.Б.
– Прощайте, Р.
Тайна сохранилась. Мужчина вышел из кабинета.