Эдмонд тем временем вдохнул поглубже и объявил:
– Канцелярия весьма серьезно отнеслась к заявлениям захвативших студию людей. В первую очередь нас беспокоит сохранность тех, кто находится в студии. Мы, совместно с полицией, готовы сделать все возможное для предотвращения жертв. Поэтому мы принимаем условия госпожи Моры. Как только она покинет помещение, наши сотрудники препроводят ее к месту собрания первого круга. Никто не должен пострадать.
В первое мгновение она растерялась. Это было непростительно, но, сидя в замкнутом помещении, сложно оценить масштаб того, чем обернулся их спектакль. Трех охранников, что они подстрелили, уже не было в коридоре. Оставалось надеяться, что их нашли вовремя и успели спасти. Лишние жертвы Мору не волновали, но сейчас они могли сыграть против них.
Двое полицейских с табельным оружием в руках, нацеленных на нее, сначала молча обыскали девушку, а затем так же молча указали в сторону выхода.
Стоило переступить порог, как защелкали камеры и заблестели вспышки. Огромное людское море обступило ее со всех сторон. Ее охрана принялась расталкивать журналистов, на перебой сыплющих вопросами. Вокруг стояло около тридцати транспортеров полиции, десяток тракеров скрой помощи, несколько пчел и даже военная фура.
Да уж, похоже, им действительно удалось привлечь к себе внимание. Отец должен быть доволен.
Мору довольно грубо толкнули в открытый проем транспортера, хотя она и не сопротивлялась. На лобовом стекле отображался прямой эфир Эрл-шоу. Кресло для интервью было свободно, никто из команды Сержа не захотел в него сесть, и ведущий, чтобы не терять рейтинги, решил переключиться на находящуюся в студии Лиссу. Девушка по-прежнему была в отрешенном состоянии, но видимо кому-то из технической поддержки удалось раскопать информацию про нее. В этот самый момент прокручивали нарезки какого-то старого новостного ролика о ней, с пометкой «архивное». На несколько секунд мелькнула фотография темноволосой загорелой девочки лет десяти, и Мора чуть не задохнулась от шока. «Была принята в третий отряд кадетского корпуса Канцелярии внутренних дел в благодарность за выявление преступных действий одноклассницы – Доры, нашедшей и шантажировавшей свою биологическую мать». Мелькнули кадры с заплаканной матерью, возносящей благодарность Канцелярии.
Несколько секунд девушка переваривала услышанную информацию. Ей могло показаться, у нее не было возможности рассмотреть эту самую Дору поближе, но она могла поклясться, что на записи видела именно свое лицо, каким оно было в десять лет. Какого черта это могло значить? Отец врал ей? Ее мать не погибла при попытке освободить ее, а только радовалась освобождению от ребенка? Это была та причина, по которой отец старался как можно меньше вдаваться в подробности ее прошлой жизни?
Весь недолгий путь она как могла старалась отстраниться от вопросов, навязчиво возникающих в сознании. Сейчас было не время и не место для того, чтобы размышлять о чем-либо кроме своей цели. Сейчас важен только их план. Все остальное дело такого далекого завтра.
Транспортер остановился, дверь открылась. Мора никогда не видела главное управление Канцелярии. Когда речь заходила о нем, она всегда себе представляла роскошное высотное здание, внушающее страх и трепет одним своим видом. Но то, где они остановились, было совсем не похоже на ее воображение.
– Дальше я сам. – Мора услышала знакомый самодовольный голос и, повернувшись, увидела покрытое веснушками лицо Эдмонда.
У нее вырвался невольный смешок.
– Все еще не боишься оставаться со мной наедине?
– Боюсь? Да я ради этого две тысячи километров проехал. – Лицемерно улыбнулся он, указывая ей в сторону главного корпуса. – Ну и, кроме того, на крыше снайпер. На всякий случай. Но у нас же мирные переговоры, не так ли?
Мора на это только закатила глаза и пошла в указанную сторону. У нее, конечно, на всех инспекторов была аллергия, но, кажется, этот тип раздражал ее сильнее обычного.
– Надеюсь, тебе у нас понравится.
– Я ожидала чего-то более… Мы вообще туда идем, или вы просто меня убьете за углом? – Девушка резко остановилась и, прищурившись, глянула на крышу.
– Официально главный корпус располагается в другом месте. Здесь вход на подземный уровень, где на минус седьмом этаже проходят заседания первого круга. Секретность и все дела.