Видимо, по итогам их встречи с Морой должна была определиться роль Йона в грядущем представлении.
Коридоры подземного бункера были гулкими и пустыми. Благодаря передатчикам, разбросанным ранее, в его голове уже светился примерный план железных тоннелей, погребенных под горной породой. Примерный, так как во время устраиваемых Морой экскурсий все переходы ему все же обойти не удалось. Только самое основное. Зато сейчас он мог идти даже с закрытыми глазами, чем и воспользовался. Перед мысленным взором возникли строчки кода. Нужно было восстановить события, произошедшие с ним после того, как им все же удалось попасть в бункер. Но из сохраненных файлов оказался только один.
В ушах зазвучал монотонный голос генерала, тот сыпал вопросами: «Как вам удалось перенастроить возраст пропавших девочек? Сколько времени у вас заняла дорога от центра до больницы? Вы вступали в контакт с кем-либо из Канцелярии? Кто-либо узнал вас?»
Вопросов было невероятное количество, они задавались один за другими, разными фразами, с разной интонацией. Йон знал об этой технике, но то ли местные коновалы переборщили с дозой наркотика, то ли выправка Канцелярии давала о себе знать, но ему удалось практически не выдать ни какой значимой информации. Вот только… «У вас был соблазн выдать мою дочь властям? Почему вы вернулись?»
Язык Йона на записи ощутимо заплетался, но, несмотря на это, ответ был вполне понятным. «Я должен был сказать ей, что люблю ее. Так давно должен. Почему еще не сказал? Я же хотел этого»…
Запись допроса все еще звучала в ушах, когда он свернул с шаткой деревянной лестницы и нагнулся, чтобы не удариться головой о низкий дверной проем.
Мора сидела за крохотным журнальным столиком и рассматривала какую-то синюю тетрадку. Когда он вошел, она даже не подняла головы. Охрана осталась за дверью, должно быть, получив соответствующее распоряжение генерала.
– Отец хочет, чтобы я убедилась, что ты полностью на нашей стороне, – равнодушным тоном отозвалась девушка. Тряхнув густой копной темных волос, она, наконец, оторвалась от своей тетрадки.
– И как ты собираешься это сделать?
– Если б я знала. – Фыркнула она, откидываясь на спинку стула. – Я вообще удивлена, что ты до сих пор жив.
– Ты бы предпочла обратное? – Йон не знал, зачем задевает ее, но ее показное равнодушие заставляло его не думать над своими словами.
– Если бы я предпочла обратное. – тихо-тихо прошипела сквозь зубы Мора. – Я бы просто сказала всем правду. – Последнее слово было сказано беззвучно, но Йон прекрасно понял, о чем идет речь.
Если бы Генерал узнал о том, что Мора оказалась почти на сутки в руках полиции, а Йон в это время делал неизвестно что, то его не спасло бы даже так вовремя всплывшее признание в любви. Интересно, а об этом отец ей сказал?
– Правда – опасная вещь. Люди сильно заблуждаются, считая, что она принесет им счастье. Это как с выбором – на самом деле всем просто достаточно, что он есть, но выбирать по-настоящему желающих надется немного.
– Уволь меня от своих проповедей. – Поморщилась Мора. – Все-таки инспектор в тебе неистребим.
– Мы ратуем за счастье всех и каждого, порою жертвуя собственным. – Картинно усмехнулся Йон, а про себя подумал, что же он несет?
Мора встала со стула и медленно двинулась к нему. Она была грациозна, движения были плавными и отточенными. Девушка подошла совсем близко, и поэтому ей пришлось слегка поднять голову, поскольку Йон был значительно выше ее.
– Ты мне нравишься, Йон. Ты не самый плохой человек в этом мире.
Он слегка наклонился ей навстречу, пытаясь поймать ее губы своими, но Мора легко увернулась от него.
– Ты мне правда нравишься, быть может, в другой жизни мы были бы друзьями, но…
Он все еще всматривался в карие глаза, раз за разом теряясь в черноте ее зрачков. Она была совсем близко, после стольких лет поисков, он, наконец, нашел ее. Так почему же сейчас было так горько? В другой жизни… знала бы она, но она не знает.
– Но? – Горло пересохло, и звуки давались с трудом.
– Но я не верю тебе. – Твердо сказала она, глядя ему в глаза, – Я убедила отца, что ты на нашей стороне, и не могу отделаться от ощущения, что совершила самую фатальную ошибку в своей жизни. – Она царапнула ноготком его по мочке уха, словно предлагая наклониться поближе.