– Вы относитесь к первому кругу? – Он ошарашено рассматривал браслет, не совсем понимая, что делать с новой информацией.
Велор снова усмехнулся и сделал еще один пас рукой. Знаки на серебристой полоске мигнули и сменились.
– Вы Верховный Канцлер… – Вот это было действительно неожиданно. – Но что вы тогда делали у меня в старой школе, и зачем вели уроки на первом курсе… – Это было глупо и весьма нетактично, но открывшиеся сведения настолько поломали сложенную годами картину мироздания, что удержаться от вопросов было выше всяческих сил.
– Наблюдал за тобой, разве не ясно?
– За мной? – Для пущей уверенности, Йон ткнул себя пальцем в грудь и, получив утвердительный кивок, поспешно огляделся. Никто не вбежал с криками «розыгрыш» и не выпустил веселое конфетти. Ситуация была страшной и смешной одновременно. – И что нужно от меня Верховному Канцлеру?
– Мне нужен приемник. Ученик. И ты им станешь.
– Вы в этом так уверены?
– Ты неплохо себя показал. Добился уважения и авторитета среди кадетов, стал председателем в совете. Так что, думаю, нет особого смысла тянуть с назначением. Считай это дополнительной нагрузкой. Тебе придется многое узнать и многому научиться.
– А взамен Алон не отправится в тюрьму.
– Это было бы слишком мелко, не так ли? Да и не для этого ты меня искал все это время. – Йон замер, а Велор между тем самодовольно продолжил. – Тебе стоит привыкнуть к мысли, что я все обо всем знаю. И я знаю, что ты хочешь узнать, что случилось с той девочкой. Дорой.
– Вы расскажете?
– Когда придет время. Но если коротко… она жива и весьма довольна собой. Мы за ней наблюдаем. Ну, так что… ты согласен?
Йон немного поколебался. Сидящего перед собой человека он меньше всего хотел видеть в роли своего учителя и между тем, это был человек, оставивший самый заметный след в его судьбе. Что бы сказала Лисса, если бы он спросил у нее совета? Йон мысленно усмехнулся и представил, как девушка шлепает его по спине гаджетом и, забавно ругаясь, требует не упускать свой шанс. «Я буду подругой ученика Великого Канцлера! Это же круто!» - словно наяву услышал он ее голос, и это решило дело:
– Я согласен.
Уже вечером он снова был в своей, и теперь уже только своей комнате. Он отправил Лиссе сообщение, и не прошло и трех минут, как она рыжим вихрем ворвалась в его комнату и крепко-крепко сжала в объятиях. Затем смутилась и, слегка покраснев, уселась на подоконник.
– Рассказывай! – Громко потребовала она, стараясь побороть смущение. – А то я помню только, как нас арестовали, а потом я очнулась уже у себя в комнате. Соседки сказали, что меня ночью привели и втолкнули в дверь. Я вся извелась, пока тебя ждала. Нам же ничего не будет за то, что мы избили полицию?
– Ну, избили это сильно сказано. – Искренье улыбнулся Йон, успевший соскучиться по ее жизнерадостному тону. – Слегка потрепали.
– А Алон… – Лисса выразительно посмотрела в ту сторону, где до этого всегда располагалась кровать блондина.
– Его отчислят.
Девушка замерла, и ее нижняя губа предательски дернулась.
– Это ведь мы виноваты, да? – Тихо-тихо проговорила она.
– Ты точно ни в чем не виновата.
Лисса опустила голову, и круглое милое личико оказалось завешано пышными волосами. У Йона защемило в груди от этого детского жеста. Сегодня он стал ближе к своей цели как никогда. Но именно сегодня он, наконец, понял, что для него действительно важно. Лисса. Она здесь, и она настоящая.
– Иди сюда… – прошептал он, осторожно отводя в сторону непослушные пряди.
Девушка доверчиво подняла голову, не в силах спрятать плескавшуюся в глазах надежду. От этой тоски и обреченности, что была в ее взгляде, Йону стало еще больнее. Он наклонился, с силой впиваясь в давно желанные губы, и прижал к себе ее послушное тело. Вся ревность и ожидание слились в единый поток страсти.
Лисса, все еще сидевшая на подоконнике, обхватила Йона ногами, давая понять, что теперь-то уж она его точно никуда не отпустит.
Он на секунду отстранился, и тут же увидел панику в невозможно синих глазах.