— Но код?..
Мистер Беллигейл бросил обугленный свиток на пол и наступил на него ногой. Точно давил подошвой мёртвое насекомое.
— Никакой ошибки не было. Мой код верен. Кто-то заменил программу автоматонов. Одно небольшое, но весьма интересное изменение. Буквально несколько отверстий не на своих местах.
— Кто-то… изменил программу?
— Да. Приказал сторожевым автоматонам атаковать всякого, кто вводит верный код. Элегантное решение.
— Ужасно, — прошептал Герти, потрясённый этой новостью, — Но кто? Как?
— На эти вопросы я пока ответить не в силах, — отозвался мистер Беллигейл, вынимая из кармана пиджака патроны и перезаряжая своё чудовищное двуствольное орудие, — Единственное, что я могу сказать, это где он.
— Где?!
— Советую вам вооружиться, полковник. Потому что этот человек в данный момент находится внутри, как раз за этой дверью. Впрочем, их может быть и несколько.
Герти вздрогнул.
— Отчего вы так решили?
Мистер Беллигейл многозначительно указал на болтающуюся сургучную печать, которую Герти прежде не замечал.
— Пломба. Она сорвана. Центр управления был опечатан лично мной сразу после очередной инспекции восемь месяцев назад. С тех пор ни один служащий Канцелярии не бывал внутри.
Герти непослушными пальцами поднял с пола пистолет одного из техников. Это был удивительно тяжёлый никелированный образец с длиннейшим стволом, кажется, американского производства. От одного прикосновения к нему в груди рождался беспокойный холодок. Герти терпеть не мог оружия и сжал пистолет так сильно, будто он был опасным хищником, способным извернуться и цапнуть хозяина. Рукоять больно врезалась в ладонь.
— Вы сказали, — пробормотал он, привыкая к весу оружия, — что код был лишь у трёх человек.
— Верно. Перед вами один из них. Другой, мистер Шарпер, как вы знаете, находится за пределами острова. И я гарантирую, что он никогда не отпирал «Лихтбрингт». Значит…
— Профессор Нейман! — воскликнул Герти.
Мистер Беллигейл кивнул.
— Иных вариантов попросту нет. Увы, наша исходная версия оказалась неверной. Он не утонул. Или… утонул не сразу.
— Что вы имеете в виду?
— Полагаю, его пытали. И он выдал код.
— Пытал? Кто пытал? — Герти показалось, что cкальп под волосами покрывается гусиной кожей.
— Не знаю, — мистер Беллигейл безразлично пожал плечами, — Могу лишь предположить, что это серьёзные люди и настроены они крайне решительно. Раз уж они решили действовать, причём так самоуверенно, то, без сомнения, пойдут до конца. Это уже не просто диверсия. Это нечто большее. Это попытка уничтожить остров. Не в буквальном смысле, конечно, но всё же. Полностью дестабилизировать все сферы его жизни, включая промышленность и транспорт. Это работа не обычного хулигана. Возможно, это бомбисты-полли, борющиеся против короны. Или германские агенты. Не время гадать.
— Но почему вы думаете, они до сих пор в центре управления? Они уже нарушили работу «Лихтбрингта», к чему им запирать себя в мышеловке?
— Они там, — веско произнёс мистер Беллигейл, вскидывая свой хаудах точно игрушечный деревянный пистолет, — Без сомнения, ждут за дверью. Они не могут позволить себе уйти, опасаясь, что мы восстановим работу машины. Значит, будут баррикадироваться и держаться до последнего. Биться насмерть. Что ж, посмотрим, чего они стоят против двух решительно настроенных джентльменов вроде нас с вами!
— Но, может, стоит кликнуть подмогу?
— Слишком долго. Не собираюсь давать им шанс улизнуть. Идём немедля. Признайтесь, у вас же тоже играет сердце в предчувствии славной драки!
Герти попытался изобразить на лице соответствующую моменту гримасу. Смесь ярости, нетерпения и возбуждения перед битвой.
Пистолет пришлось стиснуть двумя руками, чтоб заставить хотя бы смотреть в одном направлении. Должно быть, это получилось у него наилучшим образом, потому что мистер Беллигейл удовлетворённо кивнул и положил ладонь на отпирающий рычаг. От улыбки, пробежавшей по его бледному лицу, температура в помещении разом упала на несколько градусов.
— Добро пожаловать в «Лихтбрингт», полковник!
Машины и демоны (2)
Когда многотонная дверь, натужно заскрипев, стала откатываться в сторону, Герти едва подавил желание отпрыгнуть в сторону. Дверной проём напоминал распахивающийся зев какого-то подземного чудовища, это неприятное сходство усиливалось царящей за дверью темнотой. Причём темнотой не молчаливой, а жужжащей, шипящей и потрескивающей, точно ночь в джунглях.