— К полуночи.
— Да, — мистер Беллигейл скривился, — Как и прогнозировал наш механический друг. Вот, отчего он сказал про двенадцать часов. Именно к этому сроку он установит полный и безапелляционной контроль над всем тем, что раньше именовалось «Лихтбрингтом». После этого мы окажемся в его власти уже безо всяких оговорок.
Герти не стал спрашивать, что случится после того. На этот счёт у него у самого были предположения самого неприятного толка.
Полтора часа. Быть может, уже меньше. Слишком малый срок, чтоб на что-то повлиять. Но, как известно, крысы борются до последнего глотка воздуха.
— Мистер Беллигейл, возможно, в моём распоряжении есть нечто, способное нам помочь, — выпалил Герти, едва лишь смог толком отдышаться.
Второй секретарь, вернувшийся было к пристальному изучению очередной мемокарты, вскинул на него удивлённый и насторожённый взгляд.
— Простите?
— Мне кажется, я знаю подходящее оружие против того, что захватило машину. И оно у меня в руках.
Герти торжественно продемонстрировал захваченную из библиотеки книгу. Потрёпанная, в строгом переплёте, она была массивной, как кирпич, и внушала необъяснимое уважение одним лишь только своим внешним видом.
— Мне казалось, вы говорили, что не являетесь специалистом по машинной логике, — насторожённо сказал мистер Беллигейл, глядя на книгу.
— Так и есть, я ничего не понимаю в машинных командах. Мы ошибались с самого начала. Слишком увлеклись механической частью проблемы, не попытавшись понять её природу в комплексе. Возможно, ещё не поздно это исправить. По крайней мере, я очень на это надеюсь.
Герти медленно положил книгу на стол. Мистер Беллигейл молча смотрел на неё не менее пяти секунд, прежде чем поднял взгляд на Герти. Теперь, помимо насторожённости, в этом взгляде явственно было ещё и искреннее беспокойство.
— Библия? Вы принесли Библию, полковник?
Герти почувствовал, что готов смутиться, точно школьник, принёсший на урок неверную книгу. Вместо этого он стиснул зубы и уверенно встретил отточенный прозрачным стеклом взгляд второго заместителя.
— Да, мистер Беллигейл. Если что-то и может нам помочь в этой проигранной войне, так это Святое Писание.
— Я сомневаюсь, что машина, уже не способная реагировать на аварийные команды, окажется потрясена посланиями из Ветхого Завета, — не скрывая язвительности, пробормотал мистер Беллигейл, — Или же вы успели за это время узнать что-то, чего мы все, специалисты по машинной логике, ещё не знаем.
— Успел, — подтвердил Герти, — Всё это время я провёл в библиотеке. И теперь могу утверждать кое-что наверняка.
— Мы все ждём, полковник.
Герти набрал побольше воздуха в грудь. Здешний воздух, несмотря на все усилия вентиляторов и насосов, был зловонным и едким, но сейчас это не играло никакой роли.
— Мы ошибались, когда пытались оценить нашего врага. Это была изначальная ошибка, которая породила неверную тактику. То, что пытается захватить Канцелярию и весь Новый Бангор, это нечто особенное. То, с чем мы никак не могли столкнуться, но волей покойного профессора, столкнулись.
— Вы говорите о мыслящей машине, которая пытается захватить власть у умирающего «Лихтбрингта»!
— Нет, — убеждённо сказал Герти, обозревая присутствующих и поневоле ощущая себя пророком перед толпой филистимлян, — Нет. Наш враг — не мыслящая машина. И не логический сбой, спонтанно породивший в механических недрах злонамеренное сознание. И даже не мёртвый профессор Нейман.
— Тогда кто? — нетерпеливо воскликнул мистер Беллигейл, — Кто наш враг?
Герти почувствовал, что ему нужен ещё один глоток обжигающего воздуха, чтобы закончить свою речь, пусть даже произнести оставалось лишь одно слово.
— Это сам Дьявол, — тихо сказал он.
Герти подумалось, что мистер Беллигейл отпустит какое-то колкое замечание, но второй заместитель вместо этого долго молчал, сверля своими бесцветными глазами подчинённого. Пожалуй, с его стороны это было неоправданной тратой драгоценного времени.
Молчали и прочие присутствующие. На минуту перестала шуршать бумага, стихли приглушённые разговоры. Герти ощутил себя центром внимания во всём кабинете. Не очень-то приятное, оказывается, чувство.
— Повторите, — попросил мистер Беллигейл, выглядевший скорее удивлённым, чем насмешливым, — Что вы сказали?
— Дьявол, — упавшим голосом повторил Герти и безотчётно положил правую ладонь на переплёт Библии, — Сатана. Люцифер. Князь Тьмы. Вельзевул. Мефистофель. Воланд.