— Вот как? Тогда, должно быть, это какое-то недоразумение. Не подскажете, где я могу найти администрацию?
— Какую ещё администрацию?
— Колониальную, конечно. Какую же ещё?
— Ну, мне-то откуда знать… Не слышал о такой.
Герти отчего-то не хотелось употреблять слово «канцелярия», он уже успел заметить, что это слово отчего-то производит на людей тяжёлое и даже гнетущее впечатление. В какой-то момент ему, человеку мнительному, даже показалось, что слово это и верно отдаёт чем-то жутковатым. Канцелярия. Есть в нём, пожалуй, что-то грозное, пугающее, как в глухом медицинском боксе, внутри которого лежат до поры невидимые хирургические инструменты.
— Мне нужно место, где сидят чиновники, — осторожно сказал Герти, — Секретари, деловоды, прочие. Понимаете?
— Так бы сразу и сказали. Это вам Канцер нужен.
— Что ещё за Канцер?
— Канцелярия, Канцер, не всё ли равно?
Герти не нашёлся, что возразить. На его памяти канцелярию так ещё не именовали. Однако он нашёл, что созвучие отдаёт чем-то жутковатым. Медицинским словечком «канцер[23]», обозначающим губительную смертоносную болезнь…
— Насколько быстро я могу до неё добраться? — спросил он.
— Примерно за половину секунды, если повернётесь. Канцелярия за вашей спиной, вот что.
Герти развернулся. И уставился прямо на фасад серого и жуткого дома, того самого, что походил на старого могильщика. Ещё одна дурацкая шутка. Поразительно, до чего колониальные города набиты доморощенными шутниками. Видимо, тропический климат как-то благотворно на них сказывается…
Герти откашлялся.
— Простите, вы… уверены? Это действительно канцелярия?
Прохожий взглянул на Герти, как на круглого дурака.
— Хотел бы я быть уверен в этом менее. Но увы, ничего не могу поделать. Она самая и есть.
— Благодарю, — сказал Герти, приподняв на дюйм шляпу, — Вы очень мне помогли.
Внутренне недоумевая, он двинулся к зданию, ощущая, как по всему телу под костюмом гуляют холодные и тревожные сквознячки. Здесь должна быть какая-то ошибка. Герти буквально кожей ощущал исходящую от здания эманацию чего-то тяжёлого, липкого и тёмного, похожего на прикосновение пальцев к клоку паутины в подвале. Не иначе, разыгралось воображение, взволнованное чередой новых событий.
Герти знал, что воображение у него излишне живое, даже болезненное, но научился сдерживать его порывы, для чего рутинные канцелярские процедуры были наилучшим средством. Здесь же, в жарком воздухе Нового Бангора, воображение, кажется, стремительно отвоёвывало позиции.
— На случай, если пригодится, ближайшая церковь, Святого Иоанна, в четырёх кварталах отсюда, — крикнул ему в спину прохожий, — Повернёте вот за тем углом и идёте дальше, там увидите.
Это несколько удивило Герти и даже заставило сбиться с шага.
— Зачем мне может понадобиться церковь?
— Ну… — тот пожал плечами, — Например, сможете поставить свечку, если выберетесь из этого здания живым.
Прохожий зашагал по своим делам, и Герти мысленно обозвал его ослом. К тому, что граждане относятся к чиновникам без излишнего почитания, он уже привык. Но на острове, судя по всему, за административным аппаратом и в самом деле укоренилась какая-то дурная слава. То-то все встреченные им люди при одном лишь упоминании канцелярии тушевались, словно он говорил о чумном карантине.
Приближаясь к канцелярии, Герти беззаботно вертел головой и даже насвистывал нарочно бодрую мелодию. Между тем, каждый шаг давался ему изрядной ценой. Он ощущал себя так, точно двигается по морскому дну на огромной глубине, и с каждым шагом глубина эта увеличивается, отчего перед глазами всё более темнеет, воздух становится всё труднее пропихнуть в лёгкие, а на позвоночник давит многотонный столб воды, вот уже и позвонки жалобно затрещали…
Джентльмен в саржевом костюме (2)
Вблизи дом производил ещё более гнетущее впечатление. Окна его, узкие и редкие, оказались забраны тяжёлой чугунной решёткой. Каменная шкура, издалека выглядящая серой, вблизи обнаруживала сходство с кожей покойника, на которой трупными пятнами высыпали многолетние проплешины. Водосточные трубы, изломанные и ненадёжные, тянулись вверх уродливыми жестяными деревьями.
Должно быть, ужасно работать в этом здании ежедневно, подумал Герти, оно ведь подавляет всякую работу мысли. Нелепый архаизм. На континенте административные здания давно уже строят в совершенно другом архитектурном стиле, они просторны, светлы, хоть и строги контурами. Эта же каменная уродина, вероятно, перекочевала с тех времён, когда каждая администрация была одновременно и крепостью и тюрьмой и пыточным арсеналом, явственно внушая всему окружающему величие Британской Короны.