— Нет, вполне, — пробормотал Герти, устраиваясь на кушетке для посетителей.
Он хотел было запрокинуть ногу на ногу для вящей непринуждённости, но вынужден был отказаться от этой мысли. Натёртая за вчерашний день проклятой потайной кобурой голень до сих пор немилосердно зудела, несмотря на то, что саму кобуру с дерринжером Герти оставил валяться дома в гостиной. Вчерашнее происшествие лишило его веры в чудодейственную силу оружия. Впрочем, с прочими предметами своего смертоносного арсенала он распрощаться всё ещё не спешил.
— Вы выглядите, как человек, которому не помешает промочить горло, полковник.
— Так и есть. Признаться, мне немного нездоровится сегодня. Думаю, глоток-другой чего-нибудь крепкого восстановит силы.
Всё утро он испытывал невероятную сухость во рту, которую совершенно не удавалось смягчить чаем. И даже когда часовая стрелка почти коснулась одиннадцати, он всё ещё ощущал себя так, точно всю ночь напролёт глотал сухой полинезийский песок.
— В таком случае выпьем за нашу новую встречу! Мы ведь долго не виделись с вами. С моей стороны это непростительная оплошность, манкировать своим вернейшим специалистом, моим дорогим другом полковником Уизерсом!
Оказавшись в кабинете секретаря, столь не схожим с унылой и строгой обстановкой Канцелярии, Герти всякий раз терялся. Слишком уж по-домашнему тут всё было обставлено. И комфортабельная мягкость не была наигранной или напускной. Здесь всё, от мягких стульев до винтажных пепельниц и камина, существовало для удобства хозяина кабинета и посетителей. В другом месте подобная искренность могла лишь порадовать, но здесь, в самом сердце Канцелярии, пугала и смущала. Даже кушетка, на которой сидел Герти, казалась излишне мягкой, неудобной.
— Где же оно… Вот. С оказией перехватил в Веллингтоне бутылочку отличного «Куантро»[145].
Герти зашевелил ноздрями, с удовольствием втягивая терпкий фруктовый аромат. Он воздерживался от крепких напитков до полудня, но в любой другой день, кроме сегодняшнего. События прошлой ночи столь сильно сказались на его нервной системе, что он до сих пор ощущал озноб по всему телу. Не каждый день тебя расстреливают на пороге собственного дома.
Мистер Шарпер наполнил густой чайной жидкостью один бокал и вдруг хлопнул себя по лбу.
— Что же я делаю? — воскликнул он, поспешно затыкая бутылку, — Совсем потерял голову. Разве я буду поить полковника Уизерса, моего доброго приятеля и сослуживца, этим французским фруктовым пойлом? Как я мог забыть! Ведь специально для вас я раздобыл бутылочку неразбавленного ямайского рома! Как раз как вы любите. Одну минуту…
— Вы очень добры, — процедил Герти, наблюдая за тем, как «Куантро» прячется в секретере, а на смену ему появляется бутыль, наполненная чем-то вроде болотной жижи.
— Я помню ваши вкусы, — довольно рассмеялся секретарь, наполняя бокал, — И рад при случае им угодить.
— Вы давно на острове? — как бы между прочим осведомился Герти, принимая наполненный бокал и пытаясь выразить на лице глубокое восхищение, которого, увы, совершенно не испытывал.
— Вернулся позавчера, — рассеянно отозвался мистер Шарпер, пряча бутыль, — А что?
«А то, что позавчера в порт не заходил ни один пассажирский корабль, — уныло подумал Герти, разглядывая содержимое бокала, — А „Граф Дерби“ всё ещё стоит на ремонте и будет стоять ещё Бог знает сколько…»
— Да нет, это я так, из интереса.
— За вас, полковник! Я знал, что Канцелярия в надёжных руках во время моего отсутствия!
— За Новый Бангор, — вставил, кисло улыбнувшись, Герти.
— Да не утонет он в пучине морской! — охотно подхватил мистер Шарпер.
Они чокнулись и выпили.
Герти ожидал, что неразведенный ямайский ром отправит его в нокаут быстрее, чем Бобби Фицсиммонс[146], однако всё оказалось не так уж скверно. Из глаз мгновенно вышибло раскалённые злые слёзы, желудок заметался на своём месте, но и только-то. Спустя несколько секунд, выдохнув ядовитые пары, пахнущие хуже, чем ядовитые выхлопы Коппертауна, Герти ощутил блаженное тепло, распространяющееся по его кровеносной системе и растапливающее онемевшие мышцы. Кажется, варварский напиток частично вернул его к жизни.
— Папиросу? — мистер Шарпер протянул Герти портсигар, — Отличные новозеландские папиросы.
— Спасибо, я не курю. Бросил.
— Ну конечно. Тогда ещё рюмочку?
— Благодарю, пока хватит.
Мистер Шарпер чиркнул зажигалкой и мгновенно окутался облаком ароматного табачного дыма. Даже курил он как-то необычайно вкусно, с наслаждением затягиваясь папиросой и выпуская густой дым через ноздри. Мистер Шарпер в самом деле умел получать от жизни удовольствие, и не считал нужным это скрывать. Герти пришлось напомнить себе, что этот же человек является предводителем стаи крыс, держащих в страхе весь остров. Впрочем, он никогда об этом и не забывал.