— Вы… знаете его имя?
— Ну разумеется, мой дорогой. И не первый год.
— Замечательно, — заметил Герти со всей возможной язвительностью, отчасти, чтоб скрыть собственное замешательство, — Мне, видимо, повезло. По мою душу явился единственный наёмный убийца в Новом Бангоре, который любит перед работой лакомиться ванильными пирожными. Это здорово упростило опознание!
Мистер Шарпер искренне рассмеялся, отрешившись от своей мрачной задумчивости.
— Пирожные тут не при чём, конечно. Элементарный логический вывод. Мистер Пайфз определённо не мог стрелять в вас вчера, он стар, болен артритом и редко выходит из дому после заката. Мистер Фрейзер никогда бы не пошёл на такое дело, он специализируется исключительно на гастрономических контрактах. К тому же, он полон и страдает отдышкой — профессиональное… Мистер Уилкинсон работает лишь в течении двух месяцев перед Рождеством, у него это жёсткое правило. И уж конечно это не могла быть миссис Джиббз. Что остаётся? Верно, остаётся лишь мистер Питерсон. Полагаю, именно с ним судьба свела вас вчера. Хотел бы я знать, что заставило его взять в руки револьвер…
Герти был совершенно растерян, ощущая себя человеком, который вошёл в тёмную комнату и теперь силиться понять, куда попал, в гостиную или же кухню. Все попытки на ощупь определить местоположение по предметам обстановки оказываются тщетны. За что бы он ни взялся руками, мебель столь причудлива и необычна, что совершенно не проясняет положения…
Ванильные пирожные? Миссис Джиббз?
— Так этот ваш… Питерсон… он, значит, не убийца?
— О, нет. Скорее, это агент для поручений. Но я предупреждал вас, что тут всё немного запутано. Знаете, полковник, я не меньше вашего горю желанием узнать, что произошло вчера вечером. В обычной ситуации я, конечно, послал бы за мистером Питерсоном своих клерков. Они бы живо доставили его сюда, в уютный кабинет, и расспросили бы о событиях последнего дня. Но… — не закончив, мистер Шарпер стал растирать в пепельнице холёными пальцами давно затухший окурок.
— Но что? — нетерпеливо спросил Герти.
— Скорее всего, допрашивать его бесполезно, — вздохнул секретарь, — Он сам этого не знает.
Герти показалось, что если он немедленно не выйдет из Канцелярии и не наберёт полную грудь воздуха, то рухнет без чувств прямо на секретарскую кушетку. Какой-то фарс, сущее безумие…
— Так значит, Канцелярия бессильна? — спросил он недоверчиво.
— Боюсь, что формально это так. У нас нет возможности влиять на хозяев мистера Питерсона. А сам по себе он мало что значит. Он, в некотором роде, неподсуден…
— Как это может быть, раз он находится на острове? Я всегда полагал, юрисдикция Канцелярии распространяется на весь Новый Бангор!
— Даже в новой кровле есть крошечные дырки, — вздохнул мистер Шарпер, — И, боюсь, мистер Питерсон одна из них. Проще говоря, вся процессуальная мощь Канцелярии в этом случае бесполезна, понимаете ли…
— Не понимаю, — резко сказал Герти, поднимаясь, — Совершенно ничего не понимаю. Но не желаю весь остаток жизни уворачиваться от пуль! Поверьте, подобного удовольствия мне с лихвой хватает на службе! Дайте мне адрес этого мистера Питерсона! Я лично поговорю с ним, подсуден он или нет. Во внеслужебном, так сказать, порядке. Не станем впутывать ваше ведомство.
Мистер Шарпер удовлетворённо кивнул, точно именно такой реакции и ждал.
— Узнаю полковника Уизерса. Взять быка за рога! Собственноручно отправиться в жар битвы! Вы истинный британец!
Герти едва не зарделся от этой похвалы. Удивительно, в эту минуту он и ощущал себя так, как ощущал бы, наверно, настоящий полковник Уизерс, презрительно рассматривающий шеренги вражеской пехоты.
— Я дам вам адрес, — произнёс мистер Шарпер, приглаживая свои идеальные усы кончиком пальца, — Но с одним условием.
— Охотно выслушаю.
— С вами поедет мистер Беллигейл, мой заместитель.
Герти насторожился.
— В этом есть необходимость?
— Честно говоря, не думаю, что вам грозит опасность. Но будет лучше, если рядом с вами окажется надёжный человек. Кроме того, мистер Беллигейл имеет большой опыт общения с… подобного рода публикой. Это может быть полезным.
Герти не стал спорить. В обществе мистера Беллигейла он, как и прежде, чувствовал себя очень неуютно. Бесстрастный взгляд второго заместителя любого заставлял нервничать и чувствовать себя не в своей тарелке, а его манера держаться и безукоризненное самообладание часто скверно воздействовали на окружающих. Но отказываться от его общества Герти не собирался. Что бы ни представлял собой загадочный мистер Питерсон, наличие поддержки никогда не помешает. Быть может, речь идёт о секте любителей ванильных пирожных, которая готова отстаивать свои мрачные тайны, не считаясь с последствиями… В этом случае любая подмога будет уместна.