Герти демонстративно бросил патроны в карман пиджака и стал перебирать их там пальцами. Если он всё правильно рассчитал, этот трюк будет не очень сложен. Требуется лишь на ощупь определить пустую гильзу. Не самая трудная штука, если обладаешь достаточно ловкими и чувствительными пальцами. Пальцы Герти, привыкшие управляться с огромным количеством документов, печатей, штампов и писчих принадлежностей, хоть и не могли соперничать с пальцами опытного пианиста, ловко перебирали в кармане звенящие цилиндры.
«В весёленькую игру вы решили сыграть, мистер Уинтерблоссом», — раздался в голове у Герти незнакомый голос, спокойный и вместе с тем ироничный, — «Надеюсь, вы взвесили свои шансы. В такой игре расплачиваться приходится чем-то большим, чем опустевший бумажник…»
Проклятое воображение. Этот голос мог бы принадлежать самому полковнику Уизерсу, подумалось Герти. Он и так знал цену проигрыша. Именно поэтому собирался играть по своим собственным правилам.
Пальцы нащупали пустую гильзу.
— Оп! — Герти достал один из цилиндров и быстро, чтобы никто не успел опомниться, вставил его в гнездо барабана, — Ну как? Как вам такая игра?
— Неплохо задумано, — согласился Палёный, — Как для сыряка, конечно. Значит, хочешь поиграть в вопросы? И готов рискнуть головой?
Вместо ответа Герти позвенел патронами в кармане. Револьвер он держал в опущенной руке, но, против его опасений, ни один из угольщиков не попытался воспользоваться этой ситуацией. Они расселись вокруг, жадно наблюдая за ним. Некоторые как будто даже перестали шипеть от боли. Они ждали зрелища, понял Герти. Ждали, как незваный гость снесёт себе половину головы. Не так интересно, как поджарить его на железном троне, но тоже неплохо для скучного пятничного вечера. Едва ли на Пепелище часто можно развлечь себя подобным.
— Начнём, — обожжённые губы Палёного скривились в том, что некогда могло служить улыбкой, а теперь походило на отставшую корочку скверно пропечённого лимонного пирога, — Первый вопрос.
Герти поднял руку с револьвером и упёр холодный металлический ствол повыше правого уха. Он знал, что в барабане лишь стреляная гильза, но всё равно поёжился — ощущение взведённого оружия у виска оказалось крайне будоражащим и неприятным.
«Всё в порядке, ты выиграл уже тогда, когда заставил их играть по своим правилам».
«Подумай, каким ты будешь дураком, если эта штука у твоего уха сейчас выстрелит».
Герти испытал лёгкое головокружение. Обе мысли были его собственными, но отчего-то прозвучали они дуэтом, будто их нашёптывали два разных голоса.
— Где Изгарь? — спросил Герти и быстро, не давая себе времени опомниться, нажал на спуск.
Курок отрывисто стукнул, издав звук, похожий на разочарованный крик механической птицы.
— Хорошее начало, — одобрил угольщик, — Не знаю.
Герти лишь клацнул зубами.
— Я надеюсь на откровенность, — заметил он.
— Будь уверен, я играю по правилам.
— В самом деле не знаешь?
Палёный сделал приглашающий жест.
— Ты забыл нажать на спуск.
— Это не другой вопрос!
— Один вопрос — один выстрел. И можешь спрашивать его хоть до бесконечности.
Во второй раз получилось легче. Но Герти, чтоб не выдать себе, некоторое время делал вид, что борется с собственным пальцем. И даже вздрогнул самым естественным образом, как только клацнул курок.
— Нет, я в самом деле не знаю, где сейчас Изгарь. Можешь задавать следующий вопрос.
Герти пожалел о том, что опустошил барабан револьвера. Возможно, стоило бы прострелить этому подлецу колено, просто чтобы посмотреть, как он умеет справляться с болью.
— Следующий вопрос, — медленно проговорил Герти, озираясь, — Он здесь есть?
Он видел, как напряглись многие угольщики. Вероятно, они утешали себя тем, что в третий раз им должно повезти. Герти собирался их серьёзно разочаровать.
Клац.
— Я жду ответа.
Палёному не потребовалось озираться. Как всякий хороши й вожак, он знал свою стаю на память.
— Нет, его здесь нет. А ты хорошо справляешься. Даже руки почти не дрожат. Могу сэкономить тебе пару патронов и несколько фунтов мозгов. Он был здесь. Давно.
— Как давно? — быстро спросил Герти и только потом сообразил, что это было ловушкой.