**********************
В сентябре Туапсинские события отошли на второй план. В стране произошли серьёзные, и совсем нехорошие события. Уберечь дома от взрывов так и не смоги. В больших штабах решили, что бред Лёни из Туапсе это всего лишь бред спившегося человека. Да, там и конкретики особо не было. Следствие даже Лёнин трёп и не рассматривало. В сентябре страна стала другой. А в Туапсе народ ещё до событий в Москве стал другим. Очень тоскливо стало криминалу в этом городе. Во-первых, его численно очень сократили. Во-вторых, народ сам по себе в городе стал злее, перестал уважать криминал. На своей шкуре в этом убедился молодой, но весьма авторитетный в узких кругах Реваз Кобалия, у которого погоняло Рыжий, ну это понятно, почему так. Прибыв из Краснодара, Кобалия решил подмять под себя город у моря, в котором преступности почти не осталось, да и смотрящие все жили недолго. Хоть город у моря, но климат в нём был суровый для представителей некоторых профессий. Можете у библиотекарей спросить.
Кобалия заявился не сам по себе, а с восемью подручными. Его поддержали ещё человек пятнадцать, чудом уцелевших местных. В основном голимая шантрапа. Теперь она считала, что с Рыжим они поднимутся огого куда. Поднялись, это точно, но в основном по кусочкам.
Кабалия для собственной прописки снял хороший ресторан на целые сутки. Директор ресторана не смог проявить твёрдость и отказать из-за угроз членовредительства. Правда коллектив разбежался под любым предлогом, народ уже знал, что может произойти. Директор тоже знал, поэтому переживал вдвойне. Ему не жалко было Рыжего, ему жалко было свой ресторан. Рыжему тонко намекали, что не надо собираться всем вместе, а ещё лучше, вообще лучше будет, если он уедет. А то, вдруг Лёня что-нибудь невзначай скажет. Но, Кобалия закусил удила. Ему надо было поставить город на колени, продемонстрировать ему свою крутость. Он орал, что шатал труба этого Лёни-Шлёни. Распорядился даже, чтобы притащили ему этого Лёню. Местные взбледнули. Но притащить Лёню взялись два быка Кобалия. Сходили и вернулись ни с чем. На вопрос, почему так, они сказали, что этого Лёню охраняют милиционеры. Кишат вокруг него.
Поваров и обслугу набрали из некоторых местных и привезли из Краснодара и Майкопа, соблазнив большими деньгами. Рыжий решил не мелочиться, всё равно потом обложит этот мерзкий городишко большой данью. Да и странные люди в нём живут. Днём в центре города молятся на камень. Дерзкие какие-то. Он не верил, что братву положили местные. Считал, что это приезжали чистоделы из Москвы. Прежние владельцы города с Московскими что-то не поделили, только и всего. А вот Реваз он умный, хитрый и красивый. Он знает с кем в Москве поделиться, кому занести и сколько. Так что всё будет хорошо.
Рыжий велел разослать приглашение на собственные смотрины всем сколь-нибудь значимым людям города и края. В назначенное вечернее время в ресторане всё было готово к приёму кучи гостей, но, почему-то из местных мало, кто пришёл. Кобалия сидел в окружении своей пристяжи, человек пятнадцати местной братвы и совершенно не пойми кого. Это было жуткое оскорбление. Местные буквально плюнули в лицо авторитету. Авторитет сидел и свирепел. Как ему доложили, на улице тоже исчезли люди. Шарахались от здания ресторана как от зачумлённого барака. До авторитета только тут начало доходить, что всё не так просто. Он уже хотел отдать команду, чтобы уходить, но не успел. Ресторан взлетел на воздух. Подъехавшие очень быстро сотрудники МЧС, которые были уже готовы, и только ждали сигнала, под развалинами живых не обнаружили. В милиции и в ФСБ тоже перед взрывом посматривали с любопытством на часы. Когда же он, наконец, произойдёт. То что, взрыв обязательно будет, знали практически все, местные постарались отойти подальше и тоже поглядывали на часы. Сарафанное радио передало ещё утром: Лёня Провидец сказал, что из темноты придёт огонь и гости не выживут. Так, что в городе не было человека, который бы не знал, что как только наступит темнота, то опять будет взрыв. Ну а где будет взрыв, местные догадались, уже большой опыт имеется. Так город потерял остальных своих криминальных членов. Вот с похоронами вышла промашка. Зная, что бывает на кладбищах, все ритуальные конторы закрылись. Похоронщики все хором пошли на больничный. Ёжику понятно, что похоронщик самая опасная профессия, ну не считая библиотекарей, конечно. Вот и болеют люди.
То, что Руни и в темноте метко стреляет, я совершенно не сомневался.
Таким образом, она, всё-таки заработала себе увольнительную. Два дня я ей дал провести по своему усмотрению. Это, что я становлюсь человечнее? Или мягкотелее?
А вот нашу работницу Ирину Матвеевну следовало бы предметно наказать. Руни подсказывает, что её отравить надо. Мне лень, потом опять работника ищи. Что она натворила? Забыла бабушка вставить новые батарейки в ретранслятор, вот он и сдох. Наша работница так хорошо вписалась в местный бомонд, что совершенно перестала следить за аппаратурой. А что за ней следить, когда с товарками трещать надо. Вот в самый ответственный момент, средь бела дня, когда идёт самый большой поток страждущих прикоснуться к камню, он перестал работать. Ушёл в отказ. Лёня грустно объявил, что камень уснул, а когда проснётся неизвестно. Народ упал на колени перед камнем, воздел руки и стал умолять камень проснуться. Многие искренне рыдали. Народа стало собираться всё больше и больше. Нарастали волнения. К дежурным сотрудникам МВД и ФСБ прибыло подкрепление. Дело могло закончиться погромом мэрии, а то и рынка.
Только тогда до нашей работницы дошло, что светодиод на ретрансляторе зелёным не светит. Побежала покупать батарейки. Как говориться, за одним комплектом батареек дурака пошли, так он один комплект и купит. В народе так говорят. А слабо было купить два или три комплекта батареек? Как только она вставила батарейки в ретранслятор и подошла с ним на расстояние 150 метров, так Камень Жизни изволил проснуться. Народ ликовал, а я потом долго стыдил старушку. Взывал к совести, приводил примеры из истории науки, вот например, Джордано Бруно сожгли за взгляды, а она какую-то кнопочку не доглядела. Старушку очень опечалила судьба Бруно, и она обещала исправиться. Задала мне резонный вопрос, а как быть с выходными и праздничными днями. Она одна за лампочкой не уследит, может, Кирилловну возьмём в коллектив на подменку. Пришлось на Кирилловну соглашаться, но долго спорили насчёт заработной платы. Положил ещё на Кирилловну 10 тысяч. Так скоро у меня все тайники опустеют, а тайники сами с неба не падают. Пришлось в планы вносить корректировку. Надо опять искать носителей криминальных денег, вернее, криминальных носителей обыкновенных денег.
Из увольнительной пришла Руни. С синяком под глазом. Умудрилась подраться возле церкви с околоцерковными бабками, хорошо хоть не с батюшкой.
Долго втолковывал ей про опиум для народа, про культурное поведение, приличествующее молодой девушке. Говорил ей, что она должна привить в себе умение нравиться людям: относись к другим так, как тебе хотелось бы, чтобы они относились к тебе. Ещё призывал Руни постараться распознать в каждом человеке его достоинства и его слабости и воздать должное первому, и даже больше — второму. Говорил ей, что сколь бы пустой и легкомысленной ни была та или иная компания, в которую она затесалась, коль скоро ты находишься в ней, не показывай людям своим невниманием к ним, что ты считаешь их пустыми. Кивала и слушала. Потом сказала, что бабкам тоже досталось, теперь она среди них в авторитете. Я не стал комментировать, а отправил её варить яды.
Конец первой книги.