Король помнил о том, что его предки — бывшие короли, способствовали единству, совершенному на Флорентийском соборе, решения которого распространялись на их царства. Поэтому его милость король считает большой услугой Господу Богу и всему государству — оживить и обновить ту святую и спасительную связь.
Когда дела пошли дальше, а послы отцов епископов уже вернулись из Рима, господин киевский воевода на прошлом сейме очень просил короля способствовать унии, обещая со своей стороны помощь христианскому согласию. Его милость король любезно позволил осуществить унию между Церковью и Костелом.
Когда прошло определенное время, а сторонники единения не смогли в установленный срок и в определенном месте завершить начатое дело, король опять пошел навстречу желанию киевского воеводы и дал очередное разрешение на созыв собора.
Более того, когда приближалось время проведения собора, господин киевский воевода за несколько недель до его начала направил к королю панов Матея Малинского и Лаврентия Древинского, которые передали королю его сердечную благодарность за разрешение на созыв собора. Через тех своих послов киевский воевода просил о четырех вещах.
Во-первых, чтобы никто не приезжал на тот собор вооруженным и в окружении солдат. Чтобы во время собора все происходило без принуждения и насилия, в покое и безопасности.
Во-вторых, чтобы на собор свободно мог приехать каждый человек, независимо от веры.
В-третьих, чтобы на том соборе мог присутствовать Никифор Гречин, которого поймали с Розваном в Валахии, а он бежал из плена из Хотинского замка.
Четвертое, когда на соборе не будет достигнуто взаимопонимание по какому-либо из вопросов, чтобы те возражения можно было вынести на обсуждение сейма.
Его милость король направил киевскому воеводе письменный ответ, закрепив свое решение печатью.
На первую просьбу король не только дал полное согласие, но и распорядился, чтобы на соборе все происходило достойно, спокойно, и прилично, чтобы все чувствовали себя в безопасности. С этой целью он и направил собственных послов на собор.
Вторую просьбу его милость король не удовлетворил. Он объяснил, поскольку собор созывается ради взаимопонимания православных с католиками, то людям других вероисповеданий нечего делать на нем.
На третью просьбу король также не дал согласия. Он пояснил, что Никифор привел из Валахии Розвана, поддерживал тайные отношения с турками, чем наносил большой ущерб всему королевству и всему государству. Поэтому заседать вместе с ним на соборе, а тем более решать церковные дела, никому из подданных его королевской милости не стоит.
Четвертую просьбу киевского воеводы его милость король также отверг. Он уверял, что собор и сейм — две разные вещи. На сеймах не должны рассматриваться духовные вопросы, сейм не может выносить приговоры по духовным делам.
И вот теперь, на этом соборе мы наблюдаем непорядок и сопротивление воле и решениям его милости короля.
Те лица, которые настоятельно просили о созыве собора, отступили от него прежде, чем он начался.
Не знаем, каким духом и с какими мыслями вы приехали сюда, ваша милость киевский воевода, — с таким окружением, с вооруженными пешими солдатами и всадниками. Вы же сами зарекались творить подобное! Вы давали письменное обещание, за подписью вашей собственной руки и некоторых волынских шляхтичей, передав его через пана Малинского его милости королю! Кого той армией вы напугать хотите? Это вы так держитесь вашего слова? Где ваша порядочность? Ради братского договора, а не на войну сюда съехались! На собор, а не на неприятельские границы! На согласие, а не на ссору!
Если вы хотите запугать отцов епископов, бискупов и других духовных лиц, хотите помешать им свободно обсуждать духовные дела и выносить церковные постановления, то мы вам этого не позволим! За наших духовных пастырей мы готовы сложить собственные головы!
Мы поверили вашим словам и просьбам, приехали с покорностью, как следует приезжать к Божьей церкви. На соборе, где царит Святой Дух, где святые епископы, Божьи слуги, заседают и совещаются, ищут истину, заботятся о покое и пользе Божьей церкви, — нельзя допускать никаких унижений и оскорблений!
Лучше бы вы не просили его милость короля ни о чем! Не обманывали его и нас. Вы, прося о мире, приехали словно на войну!