— Ну вот! А мы распить хотели, — улыбнулся красавец. — В целях самообразования.
— Я тебе адресок магазина дам, — сказала девушка.
Смеясь и переговариваясь, компания молодых людей покинула кабинет.
Опять зазвонил мобильник, и одновременно раздался звонок внутренней связи.
— Да, Яночка, — отозвался Варганов, держа телефон в руке.
— К вам Асмолов с бумагами, — отчеканила секретарша.
— Пусть войдет.
Варганов нажал кнопку соединения на телефоне, знаком приглашая вошедшего Асмолова сесть.
— Слушаю.
— Мы закончили, — рапортовал Константинов. — Доктор тоже. Нам отвезти его домой?
— Дай ему трубку. — Варганов поймал любопытный взгляд Асмолова и, пожалев, что пригласил его войти, отвернулся к окну.
— Здравствуйте, Виталий Викторович, — прошамкал в трубку врач.
— Здравствуйте, Модест Казимирович. Как ваше здоровье?
— Стареем понемногу.
— Как там… — Варганов не стал называть имя дочери.
— Лиза нормально, конечно, настолько нормально, насколько это может быть… Проспит, я думаю, до конца дня. У нее сильная интоксикация. Но в целом состояние неплохое. К вечеру не обещаю, но завтра будет в полном порядке. Думаю, просто смешала кучу разных напитков. Обычная реакция.
— Хорошо. Вы думаете, ваша помощь не потребуется?
— Нет. Но если вы позволите, я бы остался. За ней бы приглядел и воздухом подышал. У вас тут прекрасный воздух и очаровательные виды.
— Конечно, оставайтесь. Передайте… — Варганов посмотрел на Асмолова, подбирая слова, — остальным, что они свободны. До встречи.
Он. отключил телефон и обернулся к референту, с нарочито безучастным видом просматривавшему бумаги.
— Я весь внимание, — сказал он сухо.
— Вот данные, которые вы просили подготовить. — Асмолов протянул папку.
— Оперативно работаете. — Варганов перелистал доклад.
— Стараюсь… Модест Казимирович — очень редкое и красивое имя. Кто это? — как бы между прочим спросил Асмолов.
«Тьфу, — подумал Варганов, — опять сует свой нос куда не надо… Нет, пора избавляться от него…»
— Один знакомый, — отрезал Варганов.
— А в чем заключается его помощь? Может, я смогу вам подсобить? — с милой улыбкой, но совершенно серьезно поинтересовался Асмолов.
— Вряд ли, — прервал собеседника Варганов. — Вы свободны.
«Недаром говорят, наглость — второе счастье», — подумал Варганов.
Асмолов обиженно поджал губы и поднялся.
— У вас было совещание, — заметил он. — Ваш предшественник всегда приглашал меня на такие мероприятия.
— Это его дело. Было рабочее совещание с менеджментом. Ваше присутствие я не счел обязательным, — прибавив своим интонациям как можно больше металла, ответил Варганов. — Идите работайте.
— Виталий Викторович, — снова ожил динамик, — к вам Ройтман. Адвокат.
— Проси. И сделай нам, пожалуйста, чаю.
Асмолов направился к выходу. В дверях столкнулся с Ройтманом, которого с любопытством оглядел с головы до ног.
— Проходите, Натан Яковлевич. — Варганов невольно улыбнулся, глядя на адвоката.
Пожалуй, если бы он видел его в первый раз, как Асмолов, он тоже бы проявил интерес к этому престранному типу.
Натан Яковлевич Ройтман был человеком небольшого роста, с огромной лысой головой на тонкой длинной шее. Крючковатый нос, карие, навыкате глаза и остатки черных, как смоль, волос над прижатыми к черепу ушами без мочек создавали портрет то ли актера, то ли профессора. При этом одевался Ройтман как денди, в костюмы, сшитые «придворным» портным в кремлевском ателье (готовое платье Ройтман не признавал), носил дорогие рубашки и штучные галстуки. Вдобавок ко всему, мизинец его правой руки был украшен маленьким, но дорогим платиновым перстнем с бриллиантом, а левой он опирался на знаменитую в адвокатских кругах трость с круглым набалдашником из слоновой кости.
И, несмотря на все это, Ройтман выглядел неопрятно, хотя и вызывал уважение стоимостью своей амуниции. Варганов не мог понять, как это может сочетаться…
Сегодня Натан Яковлевич был в темно-сером костюме, белой рубашке с расстегнутым воротом и черном с белым узором шейном платке. Мягкие замшевые туфли, вместо обычных, лаковых, на высоком каблуке, свидетельствовали о том, что адвокат не намерен выступать публично.
Ройтман проводил Асмолова цепким взглядом и плотно прикрыл за ним дверь.