— Давайте я помогу. — Он взялся поднимать вторую полку.
Варганов чувствовал какую-то мальчишескую радость оттого, что оказался без присмотра охраны. Но в то же время его не покидало ощущение смутного беспокойства, которое он склонен был связывать со своим неоднозначным отношением к Ангелине. С одной стороны, он пытался пестовать в себе отеческую заботу в отношении девушки, а с другой — ловил себя на том, что подчас смотрит на Ангелину совсем не как на дочь. И то, что они оказались вдвоем в тесном пространстве купе, совсем не помогало Виталию Викторовичу бороться с возбуждением, все больше охватывающим его. Варганов заметил, что смотрит не в глаза Ангелине, а в проем расстегнувшейся рубашки на ее груди.
— Я пойду Мишу поищу, — услышал он голос Ангелины.
— Да, конечно. — Варганов посмотрел на девушку. Ему показалось, что он снова увидел странную двусмысленную улыбку на ее лице.
— Подождите, ладно? — улыбнулась Ангелина и вышла, не закрыв за собой дверь.
Варганов сел на полку. Какой-то мужчина прошел мимо, скользнув взглядом по его лицу. Виталий Викторович с трудом подавил желание вскочить на ноги. Он чувствовал себя не в своей тарелке, оказавшись вне привычного окружения, свиты, решавшей все его житейские проблемы.
Ангелина возвращалась по коридору. У дверей соседнего купе она остановилась и обменялась взглядами с молодым человеком, листавшим журнал с непристойными картинками, лежа на верхней полке. Молодой человек едва заметно кивнул ей и посмотрел на своих соседей — супружескую пару, дружно уминающую вареную курицу.
Ангелина, вошла в купе. Варганов поднялся ей навстречу.
— Думаю, мне надо идти, — решительно произнес он. — Рад нашему знакомству…
Ангелина закрыла за собой дверь купе.
— Что вы делаете? — вдруг громко вскрикнула Ангелина и обняла Варганова за шею. Краем глаза он увидел, как она бросила что-то белое на пол.
— В каком смысле? — не понял Варганов.
— Что вы делаете? — чуть громче воскликнула она, обнимая его за шею.
— Геля, перестаньте. Успокойтесь! — Виталий Викторович попытался освободиться от объятий и почувствовал, как рука Ангелины скользнула вниз по его животу. Ее теплые пальцы проникли под брючный ремень, а дыхание обдало лицо жаром.
— В чем дело? — чуть тише сказал Варганов.
— А вы не догадываетесь? — с насмешкой отозвалась Ангелина, продолжая ласкать Варганова своими шаловливыми ручками.
Ангелина повисла на его шее и утянула мужчину за собой. Варганов оказался лежащим на девушке.
Она обхватила его голыми ногами и прижала к себе. Виталий Викторович попытался встать. И вдруг резкий крик Ангелины буквально парализовал его.
— Ай, отпусти! Отпусти, сволочь! Гад! Отпусти! — орала девушка, вцепившись ногтями в его лицо.
Дверь купе резко распахнулась. Кто-то схватил его за плечи и отбросил в сторону. Теперь он увидел крепкого парня, угрожающе замахнувшегося на него. В купе заглядывали с любопытством мужчина и женщина с обглоданными куриными костями в руках. Мужчина, почмокивая сальными губами, вытаращился на Ангелину. Девушка плакала. Она, причитая, забилась в угол, натягивая короткую юбку на колени.
— Успокойтесь, успокойтесь, девушка, — увещевал ее молодой человек. — В чем дело?
— Он набросился на меня…
— Он? — Молодой человек указал на Варганова.
— Ага, — всхлипнула Ангелина.
— В чем дело? — изумился Варганов.
— А ты вообще молчи, подонок! — с праведным гневом прикрикнул молодой человек. — С тобой мы еще разберемся.
— Да, он… Хотел изнасиловать. — Ангелина рыдала в голос.
Варганов был совершенно ошарашен. Все, казалось, происходило как в дурном сне.
— Как вам не стыдно, Геля! — Он попытался подняться. — Зачем вы обманываете?
— А ну сидеть! — крикнул парень. — Ишь развыкался! Вежливый какой!
Он повернулся к дверям, за которыми толпился народ.
— Вызовите ментов, то есть милицию.
— Ну чего уставился? — стукнула женщина мужа по голове куриной костью. — Беги давай!
Мужчина опрометью бросился исполнять поручение.
Через пару минут в купе появились два милиционера, сотрудники линейного отдела, лейтенант и сержант. Молодой сержант, весело подмигнув Варганову, уселся за стол, разложив на нем бумаги. Пожилой лейтенант, которого, судя по наспех надетой форме и мятой физиономии, вырвали прямо из объятий Морфея, был настроен совсем не так дружелюбно.