Руслен. Знаю! Только вы… вы один.
Мюрель. Нет, вы не знаете.
Руслен. Да знаю же! Ну какой же вы дипломат!
Мюрель (в сторону). Клюет. (Громко.) Рабочие моей фабрики отнеслись вначале недоброжелательно. Люди опасные, друг мой. А теперь – все в наших руках.
Руслен. Вас надо ценить на вес золота.
Мюрель (в сторону). Я и не прошу так много.
Руслен (глядит на него). Вы мне… больше чем брат… Вы мне дороже сына, так-то.
Мюрель (с расстановкой). Но… я бы мог… быть им…
Руслен. Несомненно. Будь я постарше.
Мюрель (с натянутым смехом). Или же… сделайся я вашим зятем… Вы бы не согласились!
Руслен (с таким же смехом). Шутник… Вы сами не захотите.
Мюрель. Ей-богу, хочу.
Руслен. Бросьте! С вашими парижскими привычками…
Мюрель. Я живу в провинции.
Руслен. Э! В ваши годы не женятся.
Мюрель. Тридцать четыре года, самое время.
Руслен. Когда человека ждет такая карьера…
Мюрель. Ну, моя карьера, без сомнения, сложится прекрасно.
Руслен. Подождите, вы просто-напросто директор прядильной фабрики Бюньо, представитель фламандской компании. Жалованья двадцать тысяч.
Мюрель. Плюс – значительная доля участия в прибылях.
Руслен. Ну, а когда их нет? К тому же вас могут и выставить.
Мюрель. Я найду другое…
Руслен. Но у вас долги! Векселя! Вас теребят со всех сторон!
Мюрель. А мое собственное состояние? Не считая, что в будущем…
Руслен. Уж не толкуете ли вы о наследстве после тетки? Вы и сами на него не рассчитываете. Она живет в двухстах милях отсюда, и вы с ней к тому же в ссоре.
Мюрель (в сторону). Все знает, скотина.
Руслен. Короче говоря, милейший, хоть я и не сомневаюсь ни в вашем уме, ни в вашей предприимчивости, я предпочитаю выдать свою дочь… за человека…
Мюрель. У которого ничего нет и к тому же дурака.
Руслен. Нет. За того, кто имеет хоть маленькое состояние, зато верное.
Мюрель. Ах, вот как?
Руслен. Да, за скромного рантье, небогатого помещика.
Мюрель. Вот как вы относитесь к труду?
Руслен. Послушайте! Промышленность – дело сомнительное, а хороший отец должен глядеть в оба.
Мюрель. Короче говоря, вы отказываетесь отдать за меня свою дочь?
Руслен. Поневоле. И по чести говоря, в этом не виноват. Ну, не будем ссориться, не так ли? (Зовет.) Пьер, бювар и чернильницу. Садитесь-ка вот сюда и подготовьте мне декларацию для избирателей. (Пьер приносит требуемое и ставит на столик направо.)
Мюрель. Да я-то тут при чем?
Руслен. Мы ее после вместе пересмотрим. Составьте пока начало. Полагаюсь на ваше вдохновение. Да, вы только что здорово поддержали меня. Я в долгу перед вами. Ну-с, а теперь я вас покину. Пойду по своим делишкам. Что-нибудь возвышенное, а? С огоньком. (Выходит.)
ЯВЛЕНИЕ ДВЕНАДЦАТОЕ
Мюрель один.
Мюрель. Болван! Многого добился. (В сторону кулис.) Эх ты, старая бестия, ни в жизнь тебе не найти человека, который любил бы ее так, как люблю я. Но как ему отомстить? Или, быть может, лучше припугнуть? Этот человек всем пожертвует ради того, чтобы стать депутатом. Значит, надо найти конкурента. Но кого? (Входит Грюше.) Ага!
ЯВЛЕНИЕ ТРИНАДЦАТОЕ
Мюрель, Грюше.
Грюше. Что с вами?
Мюрель. Меня мучат угрызения совести. Я сделал глупость, и вы также.
Грюше. Какую?
Мюрель. Вы были только что здесь вместе с теми, кто выставляет кандидатуру Руслена… Вы видели, что он собой представляет?
Грюше. Я даже сходил за Жюльеном, он сейчас придет.
Мюрель. Дело не в нем, а в Руслене. Этот Руслен – осел. Не умеет связать двух слов. У нас будет самый жалкий депутат.
Грюше. Да ведь это не моя инициатива.
Мюрель. Он всегда был ничтожеством!
Грюше. Несомненно!
Мюрель. Это не мешает ему пользоваться всеобщим уважением. Между тем, как вы…
Грюше (со злобой). Ну что я?
Мюрель. Не в обиду будь вам сказано, вы не сумели создать себе в наших краях такого ореола, какой окружает дом Руслена.
Грюше. Ну, если бы я захотел… (Молчание.)
Мюрель (глядя на него в упор). Грюше, способны вы пойти на крупный расход?
Грюше. Это не совсем в моем характере, но…
Мюрель. Если бы вам сказали: «За несколько тысяч франков ты займешь его место и станешь депутатом».
Грюше. Я, де…
Мюрель. Подумайте, там, в Париже, вы окажетесь в гуще дел. Познакомитесь с кучей людей. Будете посещать министров! Всякого рода поставки, премии вновь возникающих обществ, постройки, биржа – все в ваших руках! Какое влияние, друг мой, сколько благоприятных обстоятельств!
Грюше. Как же этого добиться? Руслен почти что избран.
Мюрель. Нет еще. Он был неискренен, излагая свои принципы, поэтому нетрудно его сковырнуть. Некоторые избиратели недовольны. Эртело ворчал.
Грюше. Сапожник? Я послезавтра должен как раз описывать его имущество.
Мюрель. Не делайте этого; он пользуется влиянием. Ну, а насчет других, увидим. Я устрою, чтобы сперва за дело взялись рабочие моей фабрики… Затем, если надо будет выступить в вашу пользу, я выступлю сам и заявлю, что у г-на Руслена нет должного патриотизма; я вынужден буду это признать, да я уже и признаю это, он просто тупица.