Паше не пристало ходить по таким местам, скорее он сильно озаботился отсутствием хвостов перед Новым Годом, а потому понял, что действия читательского билета ему хватит до окончания аспирантуры.
Найти серьёзную книгу, чтобы уединиться с ней, словно с девушкой, в просторном зале, представлялось ему легковыполнимой целью. Взяв с собой роман-триллер "Множественные умы Билли Миллигана" он зашёл в читальный зал номер два. Вокруг периметра просторного помещения стояли просторные шкафы с учебными пособиями, располагавшимися под стеклом. Каждая учебная книга имела свой собственный код-шифр, который всенепременно должен быть указан на квадратном листке читательского требования.
Кроме того, книги выдавались на период нескольких часов чтения без права выноса к себе домой. Хотя вряд ли тем студентам хватило бы удали превратить "Ресторанный дворик" на Охотке в столовую собственного факультета. Всегда найдутся те, кто собирается на собственном уме и таланте выполнить задание прямо здесь.
Вдоволь начитавшись прикладной психиатрической литературы, Паша ещё раз бросил свой взгляд на полки грузных шкафов: большинство неприкосновенного золотого фонда было написано высшими учёными кадрами задолго до появления персональных компьютеров, хотя первые образцы ксероксов уже встречались в московских офисах и помещениях кафедр. В ожидании получить высокую оценку в области психопатологий, Паша закрыл триллер на излёте третьего часа. Было трудно понять, что оказалось страшнее: мир внутри культурных продуктов, пластов в разрезе, или окружающая действительность.
Но если есть в кармане у него студенческий билет, значит всё не так уж плохо на сегодняшний день…
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
На выходе из чебуречной друзья встретили увлечённого едока, чей крупный живот был опоясан ремнём из крокодильей кожи. Внешне он выглядел довольно начитанным, и скорее всего, даже театралом: местоположение указывало на обласканный москвичами МХАТ имени Горького. На ходу тот успел переключить кнопки диковинного мобильного аппарата.
— Да, и так весь день. Я только с обеда. И если ты возьмёшь маковый рулет, то ты лузер. Чао.
Ответив на звонок и закончив разговор, грузный толстяк устремился в Старопушкинский сквер. Когда очертания его тела скрылись на горизонте, Юру спросили:
— Чего это он?
— Видимо главный по бакалее. Инспекцию проводил.
Павел пространно хмыкнул и решил в этот раз не доставать сигарету. ё
— Держит чебуречную что ли? А что рынок рядом — ничего?
Юра с укоризной посмотрел на друга.
— Этот ещё интеллигентный. Скажи спасибо, что на нём малинового пиджака нет. Такие сейчас только на дорогих немцах катаются.
Павел повертел дорогую зажигалку в руках — предмет гордости.
— И что, мы получим дипломы и станем такими же дикими капиталистами?
— Сложно сказать, друже. — последовал ответ. — Тут я не вангую. Повезёт, устроимся в крупную фирму. Ну или веники мастерить научимся.
Огонёк, мерцая, плясал в руках Павла.
— Неплохая перспектива. Если уж сильно припрёт с деньгами, ты знаешь, что делать. — указал он кивком на брелок ключей, висевший на брючине Юры.
— Бомбить? — рассмеялся тот.
Сяду на коня, хей-хей,
Белого коня.
Ничего тебе уж
Не поможет…
Вспомнились друзьям строчки хитовой песенки. Поскольку проезд в метро в этот раз их несильно заботил, они решили ещё раз дрогнуть по кружке ржаного кваса напополам с запеченными пирожками. Никто из них даже не подозревал, какую неимоверную силу скрывала в себе волшебная чебуречная, являясь несдвинутым призраком своего времени даже двадцать пять лет спустя. А уж товары бакалеи продолжали производиться со слегка изменённой рецептурой, кроя мужскую силу в булочках с маком.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ
— Посмотри, какую красивую феньку я смастерила, — сказала Юля спутнику при новой встрече, оттягивая краешек рукава на запястье. — Ещё никому не известно, что этот ветьеватый узор приносит удачу.
— Молодчина, удача нам понадобится до конца сессии, — улыбнулся в ответ Юра, проводя рукой по её волосам, неслышно касаясь фалангами пальцев непослушной пряди.