Никто не удерживал А.Н. для разговора, хотя «ноксовцы» косились странным взглядом. В гардеробной кандидат пять минут пытался докричаться до слуги. Вспомнил крики. Решил, что никто номерка теперь не сможет потребовать. Нашёл свой тренч. Чистый, сухой, не залитый кровью. Эрнесту даже жалко было натягивать его поверх того пиздеца, который именовался на начало этого вечера весьма гордо — «одеждой».
Вокруг оккулатория творился сущий бедлам. Десяток биоботов-охотников патрулировали окрестности, помигивая окулярами поисковых систем. «Ноксовцы» и стражи «хозяев» тащили не вовремя попавших под горячую руку рецидивистов, нелегальных мигрантов и кордулов. Всех их ожидала очень долгая ночь. Но только меньшая часть окажется счастливчиками и увидит рассвет.
Если его вообще кто-то из пойманных увидит.
— Мари? — хрипло осведомился Эрнест. Он отчего-то не сомневался, что куратор слышала всё произошедшее.
— Да, соня.
— Можно считать задание выполненным?
— Формально, я должна его зачесть только после полной сдачи отчёта... но ведь Шостак не пожалуется, не так ли? — она залилась мелодичным смехом.
— Если только «хозяева» не увлекаются некромантией, — мрачно заметил А.Н.
— Им не до того. Они решают, кого именно должен был спасти покойный Шостак — никто не хочет брать на себя такую честь.
— Спасти?! — А.Н. остановился, как вкопанный.
— Заслонить собственной грудью от удара подлого снайпера, нанятого сошедшим с ума уважаемым членом общества. Нужно же скормить что-то охочим до сенсаций СМИ, тем более, что вашу эпическую схватку с Амальфи заснял с десяток камер. Добирайся домой, выпей пару пинт и отсыпайся. А уже завтра — отчёт и остальное. Кстати, в известной ячейке тебя ждёт награда. Хорошая работа, кандидат Эрнест.
— Куратор, подождите.
— Ась?
— Мари... Шостак мёртв. Зачем он вообще был нужен Организации?
— Некогда он был нашим проводником в мир верхолазов. Но слишком много о себе возомнил.
— Оскорбление?
— Скажу так, он выбрал себе другую компанию для игры. Ты же видел джосеров из улья Арбетху?
— Ну да.
— Они были наиболее яркими из его многих друзей. К тому же, он решил играть против «хозяев». И его игра нас обеспокоила. Его сын — гораздо дипломатичнее и аккуратнее других родственников. Смерть Шостака в священном месте при определенных обстоятельствах сняла бы стигму с семьи. Теперь мы спокойно можем работать в том же направлении.
— «Череп и кости».
— Ну да, — весело отозвалась Мари, фыркнув.
— И ещё кое-что.
— Всё для героя вечера.
— Скажи, как ты умудрялась комментировать происходящее, если я не пускал тебя в имплант?
— Оо, — голос девушки стал несколько смущённым. — Видишь ли, Эрнест, я взломала местных дронов — это раз. И второе — ты не отключил связь. Вот я и видела всё, что передавала твоя улитка. И пару раз решила дёрнуть тебя за штанину.
— Видела? Совсем всё? — уточнил А.Н., остановившись. Декольте, дорожка кокса, блудливый взгляд леди Рагнелл.
— Совсем.
Эрнест выматерился.
— Ой, да ладно, там не на что смотреть-то.
— Не соглашусь, — хмыкнул кандидат.
— Осторожнее с роковыми женщинами, герой любовник. Спокойной ночи.
— Отбой.
Эрнест убедился, что связь прервана, и только тогда снова начал передвижение. Ковыляя, он дошёл до ближайшей не занятой броневиками «вафельницы». Помахал рукой. Никто не спустился с эшелона полётов. Да и вообще машин было не так уж много в воздухе. После пяти минут подпирания ближайшего памятника на вафельницу, наконец, спикировала машина. Но не такси — службы безопасности.
— Ты чего, мужик? — высунул голову из машины совсем молодой патрульный.
— Да я только с оккулатория. Домой теперь не прочь оказаться, а ни одного такси нету рядом.
— И не будет, бесполётная зона над Старым Городом. Даже прогулочные дирижабли приземлили.
А.Н. застонал. Ближайшим к нему укрытием была старая, муниципальная квартира в доходном доме, но и до неё нужно было идти два километра. Немного, даже по гуляющим вверх-вниз улочкам Старого. Но — не в текущем состоянии кандидата.
— Ты вот что скажи, что там с гостями? А то у меня сестра официанткой служила, сам понимаешь. Троюродная, но родная кровь всё ж.