— Не смешно, — буркнул Эрнест, задергивая шторы. Он аккуратно повесил на плечики плащ. Кровь почти не оставила следов — немного эмны (лайфхаки времён службы в СБ) и соды — и станет как новый. Следом, со стуком очередной отвалившейся пуговицы, отправился пиджак и галстук. Почти не заляпанный кровью и гарью. Чёрт возьми, подумал кандидат, а гарь-то откуда?
— Не смешно было мне, узнав, что ты работаешь управляющем в борделе, — отрезала Агнетт.
— Чего? — вскрикнул ошарашенный А.Н. Подобный факт позволил бы щеголять при очередной партии в снукер. Проблема в том, что и правдой он не был.
— И что ты теперь светский лев, — Агнетт насупилась и словно выдавливала из себя фразы по одной. — Приёмы, гулянки. Партии в снукер... и что ты не пропускаешь ни одной юбки...
Кандидат развернулся и быстро подошёл в упор к рыжей. Расстегнул порванную и вконец испорченную рубаху.
— Ты давно видела сутенера, носящего побитую нательную броню? — негромко осведомился он. Рыжая помотала головой. — Вот и я не знаю.
— Претензия по шлюхам остаётся в силе, — упрямо потрясла копной алых волос Агнетт. Эрнест едва сдержался от досадливого взмаха рукой.
Он знал, что это только подольёт бензина в огонь и тепла атмосфере не прибавит. Лучше уж молча попить «Троки». Благо, запас газировок входил в обязательное оснащение всех без исключения убежищ А.Н. А вот карапас откровенно достал кандидата. Так что — открыть застежки, снять и кинуть надоевшую броню в угол. Пнуть. Броня стерпит ещё один удар, как до этого терпела лазерные разряды, жвала джосеров, безумного богача на приёме у ксеносов и, разумеется, резаки местных докторов. Дойти до холодильника, удовлетворённо заметить, что рыжая не истребила запасы газировки и пива. Открыть по привычке морозилку. Обнаружить бутыль апероля и вздохнуть.
Понять слишком явный сигнал о готовности к миру. Сдержать ругательство — оно не было заслуженно. Взять для начала две банки («Трокадеро», не пива), вернуться к дивану и смотрящей в стену Агнетт. Протянуть одну.
— Не отравлена, не бойся.
Агнетт повернулась, собирая выдать очередную колкость, но лишь приоткрыла рот. Уставившись на торс А.Н. широко распахнутыми глазами. И иногда лишь хлопая длинными ресницами.
— Шрамов чуть-чуть прибавилось, да, — буркнул Эрнест, усмехаясь.
— Эрнест... ты себя в зеркало видел? — тихо заметила девушка, не отрывая взгляд от того, что некогда звалось большой грудной мышцей.
— Неа. Но знаю, что красавчик, как всегда, — подмигнул А.Н.
Девушка выхватила обе банки «Троки», отставила на подоконник. Взяла за руку Эрнеста и, обдав малиновым ароматом (почему-то очень слабым на этот раз), потащила в ванную — единственное место с ростовым зеркалом во всей квартире. Поставила А.Н. перед, гм, отражающей поверхностью, ткнула в бок. Теперь уже ойкнуть хотелось кандидату.
Но он сдержался.
Многочисленные кровоподтёки густо усеивали тело, кое-где сливаясь в одно тёмно-синее пятно. В нескольких местах были видны свежие латки медицинского комбайна. Свежезапаянные, ещё розоватые шрамы. Длинные линии и напоминающие бутоны розы следы вторжения аппарата принудительной регенерации. Красные пятна в местах, где биогель залечивал рваные раны и стёртую кожу. Шрамов у кандидата определенно прибавилось. Даже более того: за один вечер Эрнест набрал шрамов больше, чем за всю службу в экспедиционном корпусе и СБ. Вместе взятыми
— Мне, конечно, очень нравишься ты в любом виде, но синяки предпочитаю получать, а не видеть, — негромко сказала Агнетт. Эрнест промолчал. Холодная ладонь девушки только усиливала ощущение сердца, гулко бьюшего где-то в глубине грудной клетки.
— Тяжелый день и не самое приятное дело, — тихо ответил А.Н.
— Настолько же неприятное, как мой визит? — опустила глаза рыжая.
— Ты не собираешься меня бить, травить, пробивать лазером, замораживать, кидать в стену и кормить кокаином, — загнул пальцы Эрнест. — Кокаин, к слову, — это такой архаичный наркотик вроде «спидолы».
— Знаю.
— Ну вот, уже по этим показателям ты лучше. Ты не пытаешься выведать у меня инфу, о которой я и сам не знаю. Да и ты вряд ли заговоришь о биржевых котировках, нанимателях и силовом решении вопроса. Хотя, готов признать, у тебя есть и недостатки.
— Ну?
— Ты не очень любишь снукер.
Агнетт ткнула в ребро кулачком. Наконец, впервые за вечер встретилась взглядом с Эрнестом. И прыгнула на него с места, обняв, как взбешенный кордул — добычу. С такой силой, что кандидат едва удержал хрупкое тело.
— Какой же ты дурак... — сквозь всхлипывания пробормотала рыжая, уткнувшись лицом в плечо. А.Н. ожидал чего угодно, кроме этого.