— Разве что ты захочешь рассказать нам, где тайник с припасами банды, щегол, — проворчал Свериге.
— Чё, славным безопасникам «Агни Корп» настолько хреново, что нужны мои пару монеро? Э, папаша, неет, спасибо. Мне ещё на что-то нужно сиг купить после побывки в этих стенах.
— Из них тебе ещё нужно выйти.
— Выйду, папаша, закон один для нас всех. Ну кроме «хозяев», чтоб им хорошо спалось, а их...
— Официально ты умер две недели назад, — бесстрастно ввернул Свериге.
Барри помрачнел. Достал из-за шеи руки, внимательно осмотрел, словно прикидывая, сможет ли ими придушить Сержанта, сообщившего отвратительную новость.
— Глупо узнавать чё по охране, да? — оскалился Тощий.
— Нападать будет ещё глупее. Если ты только не научился держать вилку руками.
— Когда мне делали руки, о таком не думал, — хохотнул заключённый. — Так ты чё, типа священника? Пришёл слушать исповедь и давать отпущение от всех грехов?
— Нет. Спасти твою бессмертную душу не смогу при всём желании, — поморщился ревностный верующий Свериге. — Но кое-что могу предложить.
— Свободу? — усмехнулся Барри
— Нет, блядь, ораву баб и мешок денег, — рявкнул Эльм. — Будешь острить — пойду в соседнюю камеру, Вилли Сверчок такой хренью не страдает.
— Я превращаюсь в тихое внимание, — негромко ответил Тощий и сел.
— Тебе нужно будет кое-кого убить. Можно и покалечить.
— Расходы?
— Отсутствуют. Мы тебе не благотворительная контора. К тому же, тайник ты так и не выдал.
— Что есть то есть, — опустил уголки губ Барри в знак согласия. — И кто этот везунчик, которого нужно вальнуть?
— О, — без удовольствия ответил Свериге. — Ты его знаешь уже очень давно. Пожалуй, дольше меня.
Место: Стеклянные Пирамиды
Локация: Окрестности комплекса «XIV»
Время: Воскресенье, 16:23. Весенний сезон.
Прохладный вечерний ветер несёт желтоватый песок пустошей. Я крепче сжимаю тонкую женскую руку в кожаной перчатке. Скоро будет совсем тепло. Но наслаждаться прогулкой можно уже сейчас. Правда, пока я очень тщательно слежу за своими словами. Армия, недолгая служба в Агни Корп и особенно — Организации научили меня держать язык за зубами.
— Так ты ушёл на частные хлеба? — легко осведомляется Агнетт.
Я замечаю, что уже успел отвыкнуть от плавных переходов от темы к теме. Хмыкаю. И аккуратно отвечаю.
— Скорее меня вынудили уйти, — добавляю щепотку сожаления в голос.
— Я слышала о твоих проблемах, — хмычет рыжая.
— Откуда? — впрочем, она всегда откуда-то знала почти все актуальные новости Города.
— Твой бывший напарник звонил.
— Ленни? Марв?
— Нет. Немец какой-то. Скользкий и мрачный тип.
— А, Ганс-Ове Нахт?
— Угу. Пытался поднажать на меня, — смеётся Агнетт.
— И ты? — легко осведомляюсь я.
— Послала его, — пожимает плечами рыжая. — От него ведь не будет проблем?
— Больше нет. Ему уже положили по монеро на глаза.
— У меня аж в глазах потемнело от твоего юмора, — закатывает глаза рыжая.
— Нет, ты не поняла. Он действительно мёртв, — легко улыбаюсь я.
— Это-то как раз я поняла, — взмах руки. — Просто сомневаюсь, что какой-то немец-экспат, пусть и проживший всю жизнь в городе, настолько архаизировался.
— Ох уж эта твоя архаизация. Странно, что насмотревшись на это всё, — я показываю глазами на зеленоватую прозрачную стену, покрытую какими-то острыми гранями, — ты сама не начала поклоняться Трио и лунам.
— А обитатели этого конкретно комплекса и не поклонялись им, — парирует Агнетт. — И вообще, ты показывал глазками на зал для пиршеств.
— Было бы любопытно попробовать их пиво, — смеюсь я.
— Судя по тому, что обитателей Пирамид вырезали «хозяева» — они не оценили вкус.
— Ты серьёзно? — я останавливаюсь.
— Ты про пиво или геноцид? — легко спрашивает рыжая, потягивая за локоть. Я оглядываюсь. Подобные разговоры чужаки в тяжёлых плащах не оценят. Даже от гордого владельца пары «бусин».
— Второе. И особо не кричи. Даже у стекла есть уши.
— Брось, — улыбается Агнетт. — Не все «хозяева» настолько радикальны, что потащат на каменное древо за сомнение в их праведности. Поверь — я с ними несколько раз встречалась.
— Когда успела? — поднимаю бровь я. Немного информации о той, с кем гуляешь, ешь, обнимаешься и, о боги, спишь — никогда не помешает. Особенно с учётом того, что её отпечатков нет в базе данных, а фамилию она упорно отказывается назвать. Раз за разом.