— Они не очень одобряют тотальные исследования. И, не забывай, ночью тут находиться запрещено. И следят за соблюдением запрета не «Нокс». И тем более, не эти твои...
— Они уже давно не «мои», — морщусь я.
— Тем более, — жмёт упакованными в зелёное пальто бледными плечами рыжая. — В общем, я видела «хозяев». И даже разговаривала с ними.
— По опыту могу сказать — удовольствие на любителя.
— Тогда я любитель, — смеётся «социальный антрополог». — Нечеловеческий разум тем и интересен, что это выход за грань. Грань, установленную нами самими.
Мы огибаем отдельностоящую стену. Судя по неровным краям, она была частью чего-то циклопического. И уже давно смешанного с пылью Пустошей.
Лэндинг: Город и Окрестности — как в первый раз
Заголовок: Стеклянные Пирамиды — вы уверены, что осмотрели самое интересное? [РЕКОМЕНДУЕМ!]
Одобрено Хозяевами: с напоминанием о запрете на постоянное проживание и нахождение в тёмное время суток.
Сегодня мы хотели бы напомнить про одну из главных достопримечательностей Города. Настоящий бриллиант ксеноархеологии, который многие из жителей, увы, не ценят.
Стеклянные Пирамиды обнаружили ещё первопоселенцы. Впрочем, их очень трудно не заметить из-за циклопических размеров. Однако только после получения людьми хартистских прав началось полноценное исследование этих загадочных руин — и лишь спустя четыре поколения человеческие археологи получили разрешение на очистку комплекса от песка.
К сожалению, наши уважаемые Хозяева до сих пор не дают разрешения на официальное присвоение устоявшихся звучных имен районов и строений (некоторые из которых даже являются историческими, как заверил нас наш консультант-историк). Однако на потоке туристов это никак не сказывается, в чём заслуга наших соплеменников.
Прежде чем отправиться на левый берег, рекомендуем вам запастись средствами от солнечных ожогов и тёмными очками. Свет Трио прекрасно играет на стенах строений, однако может привести к ожогам открытых частей тела и глаз. Ближние квадраты Пирамид прекрасно оборудованы к посещению — как кафе и сувенирами, так и более простыми необходимостями — удобными лавочками, фонтанами и туалетами.
Однако сегодня мы пойдём в малоизвестный у туристов район. Его обычно называют неофициально «Зелёным» или «бутылочным» из-за распространённого изумрудного цвета стен. Однако по документам он имеет скучное название «комплекс номер XIV». Обращаем ваше внимание, что полноценные дорожки, к сожалению, пока проложены не везде.
В составе комплекса — одна прекрасно сохранившаяся «гладкая» пирамида и две частично сохранившиеся. Их внешние конструкции, к сожалению, разрушены, однако внутренние камеры доступны для посещения. Рекомендуем делать это незадолго до полудня, когда солнца ещё не прокалят воздух, но вы сможете насладиться играми солнечных бликов так же, как это делали создатели комплекса...
Я подбираю какой-то зелёный осколок. Не обнаруживаю на нём писменности и метаю в стенку. Та отзывается высоким и не очень чистым звоном.
— Последнее время я только и делаю, что выхожу за грань, — признаюсь я. — Правда, обнаруживаю в ней урдалеба, любящего снукер. В лучшем случае.
— Боги, они столы не проламывают?
— Нет, но играют превосходно, — я вспоминаю, как просадил сразу пять тысяч марок за одну партию казавшемуся весьма неловким моржу. Да ещё и всадил сотню очков.
— Не думаю, что только за это они получили хартистские права, — улыбается Агнетт. — Пусть даже они и не строят что-то вроде этого, — она показывает на зелёный, с проломами, каркас геокупола.
— Что там внутри?
— Ничего. Земля чуть-чуть отличается составом. Больше цинка, чем обычно, но не более того. И под землёй ничего нет. Хотя мы ожидали найти если не погребальную камеру, то хотя бы тайник ритуальных вещей.
— Застеклить — и зимой получится отличное кафе.
— Сомневаюсь, что кого-то сюда заманишь. Пока дойдёшь — уже день заканчивается. Кстати, нам пора, если мы не хотим получить по первое число.
— Перекурим для начала?
— А давай.
Мы садимся на повергнутую грубую статую. Она изображает нечто антропоморфное, но не более того. Что бы не было изображено — оно уже не обидится. Я достаю кисет и трубку. Агнетт — портсигар из алого дерева. Мы прикуриваем. Молчим. Я подыгрываю рыжей и уже очень долго не спрашиваю ни про её пропажу, ни про неожиданное возвращение. Она не вгоняет мне лезвие меж рёбер. И не предлагает работу.