А что, внезапно и спутано подумал Эрнест, если она и вовсе хотела соблазнить? Ещё одна ступенечка, так сказать? Что ж, тогда эта ступенька сработала совсем не так, как планировала Лемай.
Зацепиться пальцами за кирпичную стену. Осознать, что они соскальзывают. Подтянуть свою тушку к стене, опереться. Услышать знакомый насмешливый голос.
— Папаша-папаша... с полгода назад ты был куда как крепче.
Кандидат поднял голову. Под дождём, длинными каплями пронизывавший серое небо, стоял Весельчак Барри. Его руки-импланты были на месте, насмешливая улыбка, как обычно, скривила рот. Его можно было бы принять за галлюцинацию из-за яда и множественного воздействия нейрошокера. Только вот у галлюцинации редко бывают свежие шрамы на лице, обозначавшие сломанные при задержании кости.
— Вижу, сукин сын, тебя всё никак не убьют, — прохрипел Эрнест.
— И я тебя рад видеть, мистер детектив, — соорудил подобие книксена Барри. — У твоей родной «Агни Корп» осталось не так много бабла, так что я попал под амнистию.
— Как Абрахама Вловски?
— Понятия не имею, о ком ты, — искренне покачал головой безумец. — Я пускал кишки слишком многим в этом сраном городе, может и ему выпустил. Хотя нет. Авраам, — звучно произнёс Барри, задумчиво глядя в стену. — Абраша из профсоюза. Нет. Ты его пустил на мясо в Мыловарне. Или — отправил на рудники, в тот же санаторий, до которого я не доехал.
— Так, значит, сбежал?
Попытаться не очень заметно нащупать револьвер. Провалить попытку. Почувствовать холодный пластик умного ручного протеза, отводящий кисть.
— Нет-нет-нет. Так у нас с тобой дело не пойдёт, папаша. Не ссы. Ты, может, и заказан рыжим стариканом, но такое задание, знаешь, мне не по нутру. Я убью тебя, о да. Но во время реванша, полноценного реванша. Не этого жалкого подобия, когда я, — он показал ладонью на промокшую майку, — жив и здоров, а вот ты — едва держишься на жопе. Так что знаешь, папаша, держи-ка вот это.
Эрнест не успел поднять руку. Ему в ярёмную вену вонзилась толстая игла. Какая-то эмна горячей жидкостью растекалась по телу. Жгла стенки сосудов и все мышцы. Заставила орать воем урдалеба, несущегося на спаривание.
— Пошёл к чёрту!..
— Ну нет, там я уже бывал. — Барри схватил кандидата за подбородок. Заглянул распахнутыми глазами, прошептал: — Нам ещё с тобой свидеться, папаша. Постарайся в следующий раз не наделать дел. Я надеюсь на хороший бой.
Эрнест не услышал последнюю фразу. Он отключился, навзничь упав прямо в лужу. Проснулся он от воя «улитки». И понял — очнулся он за четыре квартала от «Улыбающегося Будды». Рядом с каким-то мусорным баком, воняющим слегка так отсыревшими отходами.
От напряжения А.Н. начал хохотать рваным смехом. И продолжал, продолжал, пока не открылось какое-то окно, и недовольный женский голос не стал его поливать отборными ругательствами. В некоторой апатии кандидат продолжил движение. Периодически отряхиваясь. Уже в Новом городе дождь кончился так же внезапно, как и начался. Покрытый кровью и блевотиной мужчина посреди лощёного района мог вызвать вопросы. Первый же патруль мог остановить Эрнеста и вполне обоснованно задержать.
" - Нужно поймать такси." — пришло в голову кандидату.
Он всё ещё пошатывался.
Глава 2.7
Место: Новый Город.
Локация: Район порта.
Время: Воскресенье, 19:23.
Эрнест двигался спокойно. Дергающийся человек всегда вызывает вопросы. Спокойный и знающий, что делать (даже если он залит блевотиной и кровью) — нет. Кандидат решительно двинулся к белоснежной «вафельнице», первой встреченной на пути. Поднял руку, гадая, кто решится его взять в таком виде. Удивился при виде спикировавшего прямо перед ним кэба. Боковое стекло не открылось (безопасность превыше всего), но из динамика раздался приветливый голос:
— Приятель, подбросить? У меня всепогодные сидения, задницу себе хоть подсушишь!
— Курить внутри можно? — лениво осведомился Эрнест. Общаться сейчас ему ни с кем не хотелось.
— Любой каприз за твои блестяшки, приятель. А если «бусинами» оплатишь — то хоть бесящуюся со скуки девичку тебе подберу на Жетоне.
— Тогда в Бесильню, улица третьего Высочайшего, дом 24, — решился Эрнест и забрался в кэб. В Бесильне у него была купленная по всем правилам конспирации убогая квартирка. Зато — с оружием и наличностью. Просто так продавать свою жизнь он не был намерен. — Но попетляй по городу чуть, мне нужно подумать и покурить.