Ночевал в юрте, куда Корнелия Мюллер поздно ночью привезла музыкантов из «Sun Ra Arkestra». Утром я проснулся оттого, что Немо установил у меня в ногах штатив и брал интервью у только что проснувшейся новоджазовой легенды — 83-летнего афроамериканского саксофониста Маршалла Аллена. Вопросы последовали, как только тот открыл глаза!
Вечером того же дня после выступления с Сайнхо на открытии Устуу-Хурээ имели место некоторые забавные недоразумения, которые укрепили меня в убеждении, что тувинцы воспринимают мир более одухотворенно, чем мы, — в частности, как манифестацию энергий, как бы истекающих из людей, они видят мир, в котором ауры — такая же реальность, как наши слова и улыбки.
Ко мне, растерянному и смущенному разговором с незнакомой одухотворенной тувинкой, подошел Немо и, как-то внимательно посмотрев, сказал: «Летов, у тебя все будет хорошо! Только вот… Как у тебя отношения с дедушкой?» Я ответил, что я его никогда не видел, так как его расстреляли в 1937 году. Немо продолжал: «Вот-вот. Займись этим! Все хорошо, только справа в ауре небольшое пятнышко». И он указал мне куда-то в пространство чуть выше виска.
Когда мы расставались, Немо признался, что у него есть Живой Журнал, и продиктовал адрес (http:// nemosat.livejournal.com/). Вернувшись в Москву, я прочитал в его ЖЖ отчет о фестивале, составу участников которого была дана следующая характеристика: «Слабых групп не было вообще, за исключением некоторых», Сайнхо фигурировала в ЖЖ в необычной для меня орфографии Саин-Хоо, да и вообще заметки были написаны чрезвычайно веселым, живым, разговорным языком, в котором сквозила его интонация неунывающего оптимизма. ЖЖ Немо — это замечательная летопись культурной жизни Тувы 2005-2007-го. Услышав от меня о впечатлении, которое произвели на меня рассказы Чавынчака о тувинских числах, Немо признался, что тоже пишет книгу — о тувинском шаманизме.
Слова Немо о пятнышке на ауре возымели свое действие, и я решил обязательно выкроить время и улучить возможность, чтобы съездить к отцу в Сибирь. У отца я стал расспрашивать о другом своем деде, которого я никогда не видел, — крестьянине села Голухино Ординского района Пермской области. Собственно говоря, в значительной степени начало книги — это ответ на его слова.
Все, что окружало Немо, было похоже на какую-то веселую игру. Его любимый эпитет в отношении музыкантов — «легендарный»… И это отнюдь не было иронией в общепринятом смысле, это была улыбка-приветствие! Казалось, он жил в каком-то активном, энергичном пространстве.
Если от Саши Чавынчака осталась написанная, но неизданная книга о Числах, Космогонии и Музыке, то от Немо помимо неоконченной книги остались многие часы интереснейших видеозаписей тувинской музыки и бесед с тувинскими музыкантами.
Такими — одухотворенными и увлеченными своим делом — они остались в моей памяти.
Русский Берлин и Гамбург
В конце 1997 года Институт немецкой культуры им. Гёте предложил мне провести мультимедийную акцию, посвященную братьям Складановски — берлинским изобретателям кино, создавшим первый в мире кинопроектор. Немцы таким образом проводили альтернативное празднование 100-летия кино. Напомню, что большинство полагает изобретателями кино братьев Люмьер, продемонстрировавших «Прибытие поезда» на 3 месяца позже протофильма братьев Складановски. Не совсем понятно, почему изобретателями кино во всем мире считаются не братья Складановски? Наверное, потому же, почему вместо Попова изобретателем радио числится Маркони, а таблица Менделеева в американских учебниках — просто «Periodic table», периодическая таблица… Формально установка братьев Складановски была слишком громоздкой — они сняли не сюжет, а лишь шесть маленьких фрагментов.
С Гёте-институтом у меня и до этого сложились устойчивые отношения: ансамбль «Три „О“» выступал там на различных мероприятиях, я озвучивал перформанс немецких концептуалистов Герта и Рут Гшвендтнеров на их выставке в Москве. В программе на тему Складановски, как и в моем мультимедийном проекте того времени «Новая Русская Альтернатива», электронной музыкой заведовал Алексей Борисов. Он произвел большое впечатление на служащих Гёте-института, в результате воспоследовал их совместный с посольством Чехии заказ на киноакцию «Сны Кафки». Затем Алексей получил от Гёте-института заказ на свой собственный проект — живое озвучивание немецкого фильма «Фауст. Народная легенда» (1926 год) Фридриха Вильгельма Мурнау. На фестивале «Гёте и Пушкин (250/200)» мы с Алексеем уже представляли разные проекты: у меня был перформанс, посвященный Гёте и Пушкину, а Борисов соло сопровождал фильм Мурнау.