– Спасибо, сэр! Я отдохнул. Возвращаюсь в зону.– Рорабек помолчал.– Скажу далее, что последний раз я встречался с Чарли Хейзом в Нью-Йорке два года назад в ночь на Рождество.
– Допустим, я поверил!
– Мой генерал! Ваши парни спрашивали меня о том, что я видел на болоте. Вот я думаю: что же можно увидеть на болоте? Болото без конца и края! Сплошное болото, сэр!
– Ты очень хороший коммандос, Рорабек. Поэтому я тебе поверю!
– Извините, мой генерал, но я думаю, вы меня уже запеленговали. Голос генерала смягчился:
– Тогда проваливай, пока цел!
Круг замкнулся. Рорабек столкнул надувную лодку на воду и поплыл туда, где, по его предположению, мог ждать Мидло. На небе сгустились тучи, и полил дождь. Вода быстро наполнила лодку, и сержант греб теперь, вычерпывая воду каской.
В его душе что-то оборвалось, он почувствовал себя бесконечно одиноким, брошенным на произвол судьбы… Он думал теперь о генерале Труппере. О батальоне под названием "Колумбус", под "крышей" которого находились кокаиновые плантации.
"Зачем мы должны умирать здесь? Во имя какой возвышенной цели? Почему я должен отдать себя сельве, в то время как каждая минута нашего пребывания здесь приносит Трупперу и его банде твердый капитал. Неужели генерал Труппер, лейтенанты Сомбат и Химмельринк и все те остальные, кого я не увидел за колючей проволокой и деревьями,– мафиози? Хотя как тогда объяснить, что они служат в армии?.. Стоп! Батальон "Колумбус", его страшная система отбора кадров. Что, если сама комплектация "Колумбуса" лично для Труппера строится по принципу допуска к кокаину? Тот, кто убил такого же солдата, как и сам, подписал собственный смертный приговор. Его больше нет! После такого каждый из нас принадлежит только одному государству в мире – батальону 007 "Колумбус". Вот кому нужна наша верность, жертвенность, готовность убивать без разбору… А как же уживается "кокаиновый батальон" с государством? Очень легко. Его просто нет в природе. Не существует. И все эти самолеты, вертолеты и базы, содержание которых обходится в десятки миллионов долларов, существуют за счет какой-то строжайше засекреченной статьи Пентагона, о которой знает только один человек в Америке – Председатель комитета начальников штабов".
Рорабек причалил к берегу. От дождя земля стала вязкой. Он с трудом затащил лодку в кусты. Теперь его путь лежал на восток – туда, где он видел пещеру с останками того парня, от которого сохранились одни усы.
Через три часа Рорабек разыскал пещеру и выкинул ее бывшего хозяина в яму: для этого сержант ссыпал кости в брезент, а пещеру продезинфицировал слезоточивым газом.
"Судя по всему, генерал Труппер разрешил мне жить. Иначе он бросил бы против меня весь "Колумбус", и мои уши уже украшали бы интерьер его гостиной. Он дал мне возможность победить. Для этого нужно совсем немного – убить Мидло".
Рорабек стал ходить вокруг пещеры в поисках каких бы то ни было следов. Он думал о том, как будет спать на том месте, где несколько лет без движения лежал его усатый предшественник.
Когда он вернулся к пещере, газ уже выветрился…
Глава 4
Ощущение человеческого присутствия было настолько реалистично, что Рорабек сразу проснулся и лежал теперь с закрытыми глазами, прислушиваясь к тихому шороху в пещере.
Кто-то склонился над ним – Рорабеку показалось, что собака обнюхивает ноги. Сержант осторожно приоткрыл глаза и увидел черный силуэт на фоне звездного неба. "Может, это усатый вернулся?.."
Рорабек осторожно нащупал фонарик, взял правой рукой и, распрямившись, ударил ботинком в черный силуэт, целясь прямо в голову.
Незнакомец отлетел назад, попытался вскочить. Рорабек направил ему в лицо луч фонарика.
– Стреляю!– в руке сержанта блеснул вороненый кольт.– Руки вверх, а то снесу голову!
– Я замер и не дышу!– прохрипел незнакомец.– Ты ошибся, парень! Не я охочусь за тобой.
Рорабек рассмотрел незнакомца: маскировочный костюм грязен, коленка ободрана. Лицо заросло немытыми космами. Прямо дикарь, а не солдат самой богатой, процветающей страны…
– Медальон!– Рорабек протянул руку.– Или предложишь визитную карточку?
Незнакомец снял с шеи медальон, отдал Рорабеку, продолжая коситься на пистолет.
– Клейтон Кейт,– прочитал Рорабек.– Специальная группа "Орегон".
Сержант недоверчиво взглянул на Клейтона Кейта, пытаясь понять, призрак перед ним или человек.
– Да, парень! Я действительно сержант Кейт из отряда "97" спецгруппы "Орегон". Единственный, кто уцелел.
– Целых восемь лет…– сержант спрятал пистолет.– Немыслимо. Робинзон Крузо…
– Да, я высадился в сельве, когда здесь бегали голые индейцы, ловили копьями рыб и заряжали духовые трубки иглами, начиненными ядом кураре.
– А я – Джон Рорабек! Сержант!
– Молодец, сержант! Хорошо меня ткнул! Мастер!
Теперь Кейт действительно расслабился, вытащил из кармана сухарь и принялся грызть, искоса поглядывая на термос.
– Кофе?– предложил Рорабек.– Или заварить чай?
– Я выпью кофе,– сказал ветеран.– Нас выбросили здесь, чтобы мы расчистили вам дорогу.
– Я это знаю,– сержант уважительно кивнул головой.– Только не слышал подробностей.
– Командование выбрало это место потому, что будто бы сам президент (так говорили) ткнул в карту пальцем. Да! Он воткнул палец в топографическую зелень, и это предрешило нашу судьбу.
– Почему?
– Потому, что эти земли принадлежали индейцам племени орианов, самому воинственному племени в сельве.– Кейт выхлебал кофе.– Мы напали на них первыми… Рев вертолетов, свист ветра, прыжок в темноту. Все это ты знаешь. Религиозный праздник… Феллер стреляет из гранатомета – реактивная граната взрывается в центре круга. Во все стороны летят головы, руки, ноги… Оставшиеся в живых индейцы занимают оборону, мы поджигаем сельву. Они бегут в огне, мы косим их из автоматических винтовок. Прямо как во Вьетнаме.
– Что было дальше?
– А дальше… Дальше орианы объявили нам войну. Оказалось, их лучшие воины пошли на соседнее племя. Через неделю они вернулись – обнаружили вместо хижин дымящиеся головешки. А мы продолжали прочесывать район…
– Вас начали истреблять.
– Верно. Отравленные стрелы разят мгновенно. Яд парализует речь – человек умирает без звука.
– Сколько времени шла война?
– Около шести месяцев. Орианы охотились на нас, как на кабанов. Пока мы не изучили сельву, индейцы имели над нами явное преимущество. Зато когда нам прислали приборы ночного видения, мы стали бить их в кромешной тьме, внушая мистический ужас.
– С этого момента индейцы были обречены?
– Именно! Победила техника! Затем мы заразили сельву черной оспой, отравили водоемы. Поняв, что тягаться с нами бесполезно, последние орианы ушли на юг – в сторону экватора. К этому времени в живых нас осталось только семеро.
– Потрясающе!– Рорабек помолчал, переваривая рассказ.– Только семеро!
– Да. Взорвалась радиомина, когда мы сидели на рюкзаках. Меня зашвырнуло в кусты. Когда я очнулся, увидел генерала Труппера, который вместе с капралом Паркинсом копались в останках ребят. Я видел, как Труппер нашел планшет капитана Портера, как увлеченно листал документы. Он еще произнес: "Господь избавил нас от необходимости убивать каждого в отдельности". Да, Рорабек! Он так и сказал! Именно поэтому я не вылез из кустов, а выжидал, когда они уберутся на своем вертолете!
– Что же это значит, Кейт?
– А это значит, что отряд "97" должен был исчезнуть, как мираж.
– Я понял. Они убирали свидетелей.
– Обычное дело, Джон!
Рорабек представил, как все произошло, и внутренне ужаснулся. Генерал Труппер руководил операцией группы "Орегон" против индейцев до тех пор, пока это не переросло в операцию против самого отряда "97"! И тогда Труппер выступил в роли убийцы…
– Послушайте, Кейт! Сколько всего отрядов входило в спецгруппу "Орегон"?