– Господи, теперь я начинаю чувствовать себя виноватой. Видите ли, если на то пошло, это не моя идея.
Келли бросила взгляд на подарочный сертификат.
– О чем вы говорите? – Но сердцем она уже чувствовала, что сейчас услышит от Кей Тибсон.
– Видите ли, у Тины появился благожелатель, только, пожалуйста, не спрашивайте, кто он, потому что я дала клятву молчать как рыба. – Кей выдержала паузу, потом продолжила: – Я думаю, это так мило. Совсем как в кино.
– В кино? – переспросила Келли.
– Вы знаете старый мюзикл Фреда Астера[9] «Длинные ноги папочки»?
– Да, конечно, – Если она и могла представить себе собственную жизнь на телеэкране, то исключительно в «ужастике» или фильме-катастрофе. – Этого благожелателя-паука, часом, зовут не Райли Ломбард?
Кей нервно хихикнула:
– Мой рот на замке. Больше не произнесу ни слова.
Этого Келли и не требовалось. Волоча ноги, она потащилась в гостиную. Через несколько минут начиналась очередная серия «Симпсонов», любимого сериала Тревора.
Келли уселась на один из неудобных стульев. Гостиная в наибольшей степени пострадала от увлечения Рика азартными играми. Диван, кофейный столик, комоды, торшеры, удобные кресла пришлось продать, так что остались только два стула, которые она приобрела на какой-то распродаже. Мать Келли предлагала купить им диван, но Келли не могла все брать и брать. Лайнел Тейлор, ее мать, и так одолжила ей деньги, чтобы она могла открыть свое дело, и щедро помогала, когда сестра Келли, Рита, училась на медсестру. Рита и теперь жила дома, пользуясь гостеприимством матери, выплачивая ссуду, взятую на обучение, и дожидаясь, пока Уэндел, ее бойфренд на протяжении пяти лет, предложит ей выйти за него замуж. А поскольку он даже не заикался об этом, Келли подозревала, что Рите предстояло жить с матерью, пока они обе не состарятся окончательно и бесповоротно.
Когда по экрану побежали титры, Келли забарабанила пальцами по колену и вновь подумала о Лайнел. Может, за этими щедрыми дарами стоит ее мать, а не Райли? Разумеется, мисс Тибсон нервно засмеялась при упоминании о Райли Ломбарде, но только потому, что Келли вместо яблочка попала в молоко.
Она вскочила, подбежала к телефону, набрала номер матери, которая ответила после первого гудка:
– Келли? Что случилось?
Ее мать всегда предполагала, что звонок Келли означает несчастье, и обычно так оно и было.
– Ничего, мама! Все прекрасно… и, предполагаю, ты знаешь почему!
– Милая моя! – радостно воскликнула ее мать. – Ты кого-то нашла! Я молилась, чтобы это случилось… и думаю, что это прекрасно!
Келли нахмурилась:
– Э… если на то пошло, я ни с кем не встречаюсь.
Последовала неловкая пауза.
– Ох… только не говори мне, что Рик вернулся. После того как ты позволила ему уйти, я не ожидала…
– Мама! Ни Рик, ни какой-то другой мужчина здесь ни при чем. Я дам тебе намек. Слушай внимательно.
Она напела несколько тактов «Пригласи меня на бал», подождала реакции. В трубке стояла недоуменная тишина.
– Келли, надеюсь, ты не начала пить?
– Нет, я…
– Видит Бог, я не удивилась бы, если так.
– Мама, я просто…
– Ты слишком много работаешь, постоянно в напряжений. И я признаюсь, после смерти твоего отца пропускаю стопочку на ночь.
– Мама, я просто хотела…
– В этом нет ничего постыдного!
Плечи Келли поникли. Мало того, что ей не удалось вывести мать на чистую воду за ее тайные благодеяния, так она еще и узнала, что Лайнел – скрытая алкоголичка.
– Пожалуй, закончим на этом, мама. По телевизору показывают «Симпсонов».
Но Лайнел шикнула на нее:
– Я думаю, что тебе лучше хоть иногда выходить в свет, чем постоянно смотреть с детьми телевизор. Ты знаешь, я с удовольствием с ними посижу.
То есть с удовольствием допоздна продержала бы их за настольными играми. Или, как называл их Тревор, «скучищными играми».
– Скоро я привезу детей к тебе. Обещаю.
– И правильно, милая. Пока.
Келли вернулась на стул, уставилась, ничего не видя, в экран. Во время рекламной паузы Тревор искоса посмотрел на нее:
– В чем дело, мама? Ты какая-то странная.
Келли могла с легкостью подписаться под его словами. Она-то думала, что ей удалось изгнать Райли Ломбарда из своих мыслей. После того как лимузин подвез ее к дому, Райли не давал о себе знать. Собственно, она выкинула из головы всю эту историю с «лексусом», да и Райли ушел в глубины памяти. Лишь иногда она вспоминала, какой он красивый… и недосягаемый, Да, они жили в одном городе, но, учитывая его богатство и круг общения, с тем же успехом он мог находиться в другой галактике.
Она не сомневалась, что ее общение с ним закончилось. Но кто еще мог оплатить бейсбольную форму Тревора и уроки музыки Тины, если Рик и ее мать от этого открестились? Не так уж много ее знакомых располагали свободными деньгами.
Она так и сидела, погруженная в раздумья, когда на экране появился логотип ее копировального салона «Копикэт», зазвучала румба. Келли и Тревор наклонились вперед словно зачарованные, потом отпрянули от экрана, когда маленький кот ожил, принялся танцевать. И пока таращились в изумлении, диктор вещал о том, как много можно сделать в «Копикэт», включая персональные календари. А в конце ролика на экране появилось здание копировального салона, котик подскочил к нему и широко улыбнулся.
Тревор откинулся на спинку стула, настолько потрясенный, что его уже не интересовало, появится ли Барт Симпсон на экране или нет.
– Bay! Это круто! – По его восклицаниям Келли поняла, что рекламный ролик ему понравился. – Потрясающе! Ты сделала его сама? – спросил Тревор, но по интонации чувствовалось, что он в это не верит.
Она едва могла говорить, до глубины души потрясенная увиденным.
– Нет, не я. И я не знаю кто…
Она, конечно, лгала, потому что знала, кто… но никак не могла с этим свыкнуться. Рекламный ролик – элегантный способ расплатиться за покореженный автомобиль. Но почему он сделал все остальное?
Тревор широко улыбнулся:
– Я знаю!
Келли уставилась на него.
– Знаешь?
– Папа! Это все он.
– Ты слышал, как я говорила с твоим отцом Тревор. Он не имеет к этому никакого отношения.
– Он просто не хочет, чтобы мы об этом знали, потому что он в Неваде и не может быть с нами. А делает все это, чтобы мы его не забывали.
Если бы в школе преподавали позитивное мышление, ее сын точно получал бы одни пятерки.
– Я как раз в этом не уверена…
Его брови обвиняюще сдвинулись.
– Ты никогда не скажешь ничего хорошего о папе.
Она встретилась с ним взглядом.
– Только не нужно выдумывать то, чего нет. Я когда-нибудь критиковала Рика?
– Нет, – с неохотой признал Тревор, – но и никогда не хвалила его. А если бы хвалила, он бы, возможно, вернулся. Готов спорить, в Далласе строителям найти работу так же легко, как и в Неваде.
Келли сомневалась, что именно отсутствие работы заставило Рика уехать на другой конец страны. Лас-Вегас и женщины вроде Стар притягивали его куда сильнее, чем работа. Она вскочила со стула и направилась на кухню. Спор с сыном из-за Рика привел к тому, что она все сильнее злилась на Райли Ломбарда. Почему он продолжает вламываться в ее жизнь? Зачем это делает? Она разрывалась между чувством благодарности и злостью, но в тот момент злость определенно брала верх. Кого он в ней увидел – одну, из сотни самых нуждающихся? За прошедший год она положила слишком много сил, чтобы она и ее дети больше ни от кого не зависели.
Она раскрыла толстенный телефонный справочник Далласа, но нашла только его имя и фамилию. Ни телефонного номера, ни домашнего адреса. Само собой.
В справочнике наверняка не было и телефонного номера Дональда Трампа.
Усевшись на кухонную табуретку, Келли обхватила голову руками. Впрочем, она все равно не знала, что ей сказать Райли. Рекламный ролик уже увидел весь город. О том, чтобы отобрать у Тины и Тревора уроки музыки и бейсбольную форму, не могло быть и речи. Не могла она подвергать детей таким страданиям. И что же ей оставалось делать?
9
Астер, Фред (1899–1987) – настоящее имя Фред Аустерлиц, танцовщик и актер. Как пишут его биографы, «начал танцевать, как только научился ходить».