Правда, ее "смотреть" оказался для меня совсем нелестным. Девчонка видно туристка профессионалка, попихала рюкзачки ногами, прикинула, как они сидят на спине, и, наградив меня, мягко говоря, ироничным взглядом, приступила к разборке-переукладке.
Мне же пришла в голову дельная мысль убрать на кухне после завтрака. Ведь мы собирались уходить, и надолго, а оставлять грязную посуду просто нельзя. Уверен, Жалуста все правильно поняла и не подумала, что я просто сбежал. Она вообще девочка понятливая, в этом мне с ней точно повезло. Но как порой говорит Анот, везет тем, кто готов к "не везет". И первое "не везет", которое приходило на ум, что мы не успеем вернуться до среды. Или вообще мать приедет домой раньше нас...
Поэтому, закончив с уборкой, я сел писать послание родителям.
"Дорогие мама и Анот", — Начало довольно стандартное, но без него никуда. Теперь в первую очередь стоило их успокоить:
"У нас все хорошо, " — потому что могло быть хуже. На много. Но об этом не стоит ни писать, ни думать. А вот подумать, что родителям известно о нашем происхождении, очень даже стоит. Значит...
" …Просто мы случайно выяснили о своем родстве с Мастер-Эльфом, и перешли в его мир. Лично у меня теперь есть персональный веночек с живыми листиками, который ношу не снимая",– если родители не в курсе нашего происхождения, то теперь меня, в самом лучшем случае примут за сильно толкиенутого. Зато в случае чего можно будет все спихнуть на эту игру. Тогда не стоит перегружать записку.
"Мы вернемся, как только сможем", – во всяком случае, постараемся. Ну и подпись: "До встречи. Ваш сын, Анджей". А потом неожиданно для себя дописал: "Мастер-Эльф".
Записку я поначалу прикрепил у телефона, но, тут же передумав, перенес ее в свою комнату, поставив на полку перед книгами. Вроде как на виду, но в глаза не бросается. То есть если все пройдет тип-топ, то никто не увидит, ну а если нет, то достаточно быстро найдут. И, может быть, чуть-чуть успокоятся. Или не успокоятся, а сильней взволнуются. Но надежда на положительный исход точно будет.
Жалуста, закончив к тому времени разбираться с рюкзаками, внимательно следила за моими действиями. Потом решительно взяла записку и прямо под моей подписью быстро нарисовала дерево, прямо копию своей... бывшей Летиной подвески, после чего вернула послание на место. Я со своей полной неспособностью к рисованию был покорен. Или скорее уничтожен. Особенно, когда припомнил свои картинки-объяснения. А ведь после роста умение рисовать занимает твердое второе место в моей зависти другим людям. Конечно, тайной зависти. Очень тайной. Я ни одному человеку в этом не признавался, но всегда искренне восхищался, когда кто-нибудь несколькими штрихами создавал картинку. Помнится, во втором классе, я даже потихоньку утаскивал рисунки Женьки Кулика, и дома старательно и последовательно все копировал. Линию за линией, штришок за штришком. Причем по несколько раз. Все пытался в секрете разобраться и научиться... Я с тех пор привычку приобрел за деталями следить, да разбираться, что как сделано и почему. Вот только качество моих творений это не улучшило. Они не были такими же живыми, как Женькины и приносили одни расстройства. Но об этом еще больше не хотелось никому говорить. Пришлось молча утешиться тем, что я в математике лучше. Вот только не уверен, что в глазах Жалусты это затмит мои способности к рисованию, точнее, их отсутствие. Да и рюкзаки она гораздо лучше моего складывает. И выше меня... В общем, одно расстройство: девчонка симпатичная есть, а чем покорять непонятно.
Видимо почувствовав мое настроение, командирша, бодрым голосом заявила:
– Анджи, Жалуста идет дом.
"Прям "янки гоу хоум" получилось", – невольно подумал я, а вслух сказал:
– Анджи инджи.
– Инджи? – с искренним удивлением переспросила Жалуста.
Я, махнув рукой, отыскал в своем блокноте-словарике "не готов" и поправился:
– Анджи уинджеи.
Усмехнувшись, Жалуста уселась, всем своим видом показывая, что готова подождать.
Хотя на самом деле, она зря усмехалась, не готовой была именно она, поскольку, следуя завету отчима, следовало подстраховаться на случай, если она останется одна в нашем мире. Тут, конечно, от нее самой много зависит, но кой-какой "соломки подстелить" для смягчения падения следовало.
Достав новый листочек, я написал: "Меня зовут Жалуста. Я не говорю по-русски. Помогите мне, пожалуйста, добраться до адреса Луганская 7. Это в Советском районе около кинотеатра "Электрон'" Трамвай 5, автобус 43, троллейбус 13".