Громкий вздох Жалусты, вывел меня из оцепенения. В голове сразу щелкнуло пару переключателей, пояснив, что чудо местного автопрома вполне могло долететь и неслегка задеть двух подростков, в нелепых трофейных куртках. Коленки дрогнули и сильно... Однако любопытство (хоть и нездоровое) изгнало запоздалый испуг, заставив подойти поближе.
Внутри тихо скулила неизвестная животинка. Но ее спасению мешало отсутствие внешней ручки на задней двери. Ну, или ее выполнили в неразгаданной мною форме. Зато с боку обнаружилось небольшое покрытое трещинами окно, которое удалось легко освободить от стекла ударами ноги. Скулеж вроде как перешел в радостное повизгивание, но тут резкий окрик Жалусты отвлек от анализа животных эмоций, заставив поспешить на призыв спутницы.
Девчонка, лежа на земле, через разбитое окно тормошила водителя. У меня сразу всплыла неизвестно где пойманная информация о том, сколько бед могут натворить доброхоты, оказывающие первую помощь. Надо было остановить амазонку, но она так на меня взглянула, что я просто присел рядом посмотреть, что происходит. Мгновенно рука Жалусты, метнувшись мне под капюшон, выхватила листочек с моей короны и сунула его в окровавленный рот водителю. Тот, оглядывая нас мутным взором, попытался выплюнуть подношение, но отважная самозваная «санитарша» не позволила ему воплотить задуманное. После этого амазонка попыталась что-то сделать наверху, где находились ноги бедолаги. Я никак не мог понять жестикуляций, пока не увидел, что ее ладонь вся в крови. А вот это уже действительно опасно. Нам в школе рассказывали, что при артериальном кровотечении роль играют даже не минуты, а секунды. Как называется не артериальное ранение, я не помнил, да и отличать его от первого не собирался. Все равно у меня только один способ лечения – жгут на конечность и привет. С практикой правда тоже была напряженка, но зато наличествовала вера в себя: ну что я веревку потуже не завяжу?
Быстро скинув рюкзак, а заодно и куртку, я, с куском веревки в руках, нырнул в машину. Там, естественно, оказалось темно. Свет уличного фонаря практически не попадал внутрь. Только смутные силуэты угадывались. Мой энтузиазм несколько подувял. Решив действовать на ощупь, я провел раненому по ноге, и наткнулся на что-то твердое и явно инородное торчащее из его икры. Тут же дернувшийся от боли водитель в «благодарность за находку» весьма чувствительно приложил меня в челюсть. Жалуста прокомментировала мои действия змеиным шипением.
Неожиданно кто-то с улицы посветил довольно мощным фонариком в кабину, и стало видно, что шофер изо всех сил старается сжать руками свою ногу чуть ниже колена. Обрадованный подсказкой, я немедля обхватил это место веревкой, изо всех сил стянув ее концы крепким узлом.
Тут какой-то умник попытался вытащить водилу через лобовое окно. Раненный заорал как резанный. Точнее, как наколотый, так как в свете фонарика стал виден торчащий из-под кресла металлический штырь, уходящий одним своим концом в окровавленную штанину.
– Стой! – заорал я и тут же перевел, – Хаэл!
– Штырг! – перебила меня Жалуста.
Такого слова я не помнил, но, главное, подействовало оно как надо. Тянуть несчастного перестали, и даже почти опустили... приподняли на место. Не дожидаясь новых телодвижений, я схватился за штырь и выдернул его из ноги. Быстро и резко, как учил кинематограф. Во всяком случае, постарался. Водитель оценил эти старания громким воем с дёрганьями. Видимо он попытался меня оттолкнуть, но задев корону, напоролся на один из шипов и резко отдернул руку.
Снаружи послышались громкие грыки, и тело водителя, подчиняясь внешней силе, начало неторопливое движение наружу. Я естественно последовал за ним, только своим ходом.
*Скорая помощь*
*Скорая помощь*
Мои вещи по-прежнему лежали около кабины. Похоже, никто даже не притронулся к ним. Разве что на рукав наступили. Но грязный отпечаток башмака, совершенно не портил трофейную шкуру. Поэтому я даже не поморщился, поднимая ее с земли. Просто встряхнул, да одел.