Ответа у меня не было целую секунду, после чего я повернулся к тихо плачущей девушке, и, поманил ее рукой, вручил зеленый мякиш. Дальше начал действовать по наитию: сунул ей свежий листочек в рот, чтоб успокоилась; палец к губам приложил, чтоб вопросов не задавала; указал на рану мотоциклиста, чтоб обрабатывала.
В душе у меня, правда, очень противненько грызся упрек, что поступаю довольно мерзко, ведь здоровье человека, а тем более жизнь не тема для розыгрышей и обмана. Но с другой стороны, я ведь не гениальный Айболит с панацеей от всех болезней и травм. У меня даже желания никогда не возникало претендовать на его лавры. А поэтому взваливаемая на меня за здорово живешь ответственность за лечение является вопиющей несправедливостью, от которой надо защищаться. Даже путем обмана. Хотя, видя с какой надеждой женщина, заняв мое место, принялась обрабатывать рану, полностью задавить чувство вины не удалось. Но тут на мое счастье послышались резко-противные звуки, которые ничем другим кроме как сиреной быть не могли. В поле зрения появился пульсирующий красным эллипсоид, который в сгущающейся темноте выглядел как болезненный нарыв, вызывая желание держаться от него подальше. Пришедший в движение монолит шушукающихся зрителей раскрошился, освобождая проезд к стоящему посреди дороги мотоциклу. Как будто именно ему и будет оказываться первая помощь. Жалуста явно не разделяла такое мнение. Схватив наши вещи, она метнулась к мотоциклу и , по-хозяйски кинув их в коляску , ухватилась за руль.
В этот момент у меня случилось озарение, позволившее заметить отличие местного мотодруга от тех, что довелось увидеть на родине. Он был трехколесный. Причем между двумя задними колесами находилась не то пассажирская коляска, не то багажное отделение. Не знаю, как я мог такое сразу не заметить. Видимо, адреналин мозги помутил, после того как нас чуть не переехали. А потом оно все как понеслось...
Кстати о понеслось. Пока я допереваривал сравнение техники, амазонка с помощью пары доброхотов сдвинула машину в сторону. Слепящий красной пульсацией эллипсоид скорой приблизился практически вплотную к нам. Сирена поутихла, с механическим шелестом раздвинулись двери. Почувствовав, что всеобщее внимание переключилось на вновь прибывших, я быстро отошел от мотоциклиста. Из скорой и на дорогу один за одним выпрыгнуло три человека в зеленой униформе с сумками в руках. Двое сразу бросились к пострадавшему, и, оттеснив в сторону девушку, занялись им. Третий же побежал к уазику.
.В толпе возникло движение, которым я воспользовался, чтоб оказатся далеко не в первых рядах зрителей. Осталось только найти амазонку и убраться отсюда по добру по здорову.
*Колеса на прокат *
*Колеса на прокат *
Жалуста отыскалась около мотоцикла, точнее, верхом на нем. Да еще не одна, а в компании здоровяка, восседающего за рулем. Сама же девчонка словно прилипла к его спине. Даже головы в мою сторону не повернула на мой оклик. Только, не глядя, показала себе за спину на коляску. Я послушно залез и постарался по справедливости поделить место с рюкзаком и куртками. Мотор слегка усилил свое урчание, и мы сдвинулись с места, заставив посторониться ближайших людей. С нескольких сторон доносились отдаленные сирены запаздывающих спасателей, с которыми не хотелось встречаться. Двигатель взвыл, начиная ускорение, и в этот момент ко мне в коляску влетел мохнатозубастый мешок по прозвищу Гыкуку. Естественно, от неожиданности (или просто с перепугу) я вскрикнул... Даже можно сказать взвизгнул, но меня тут же заглушил последовавший следом мужской рык, после чего мотоцикл резко на двух колесах вошел в левый поворот. Мне стало совсем не до мохнатого пассажира. Я бросил все свои хлипкие телеса вправо, пытаясь напомнить взбесившейся машине, что она предназначена для более устойчивых поездок. Третье колесо с грохотом вернулось на землю, но для радости времени не осталось, поскольку взревевший мотор, под аккомпанемент мощных грыков водителя послал нас, можно сказать, прыжком вглубь темной пустынной улочки. Хотя она скорей была не темная, а тусклая, уж больно малахольные фонарики над ней висели, кроме одного, который своей яркостью сильно выделялся среди своих коллег. Вот под ним-то мы и затормозили. Причем так резко, что напугавшая меня мохнатая гадость, вылетев из коляски, свалилась на землю. Однако все мое внимание всецело принадлежало нашему водиле, который, лихо соскочив с мотоцикла, впрыгнул в круг света нашей фары и, в ускоренном темпе стащив с себя штаны, принялся рассматривать, что же у него там находится.