Чувствительный тычок в плечо заставил меня оглянутся на бывшего хозяина бутылки. Судя по перекошенно-раздраженной физиономии ему очень хотелось порубить одну наглую девчонку в мелкий фарш. Не объяснять же ему, что она на хомблинском говорит как камень [т. е. не говорит совсем]. Да и некогда разговоры всякие вести. Я повернулась обратно, собираясь бежать за Анджи, но оказалось, он куда-то исчез. Только что здесь был и пропал. Бутылковладелец снова ткнул меня, добавив явно не вежливый комментарий. Не оборачиваясь, я с силой опустила свой каблук, на носок его ботинка и, выскочив на проезжую часть, помчалась туда, где последний раз видела Анджи.
Впрочем, судя по тому как шустро полицейские поднимались с земли, «воссоединиться» с Мастер-Эльфом мечтала не одна я. А судя по топоту и крикам за спиной, поймать хотели не только его. Кстати мои преследователи так шумели, что один из полицейских, самый хромающий, остановился выяснить, что происходит.
– Ноик! Ноик! [спасите/на помощь] – тут же завопила я, подчиняясь смутной идее сыграть на своей номской низкорослости. На мне же возраст не написан, а с высоты хомблинского роста, я должна казаться младше, чем на самом деле. И страж порядка, увидав маленькую девочку, взывающую о помощи, не подвел. Сменив удивление на «при исполнении», он шагнул навстречу, дав возможность мне проскользнуть под его рукой и спрятаться за «доброго дядю».
Дальнейшая сцена должна была бы стать комедийным шедевром. Как представлю... «Что здесь происходит?!» А в ответ: «Она у меня бутылочку отняла и на ножку наступила!»... аж плакать хочется... от смеха. Жаль я по хомблински не бум-бум. Да и опять-таки времени ни послушать, ни посмотреть. Так что, притормозив для виду, я, «спрятавшись» за полицейского, припустила еще быстрее. Но ненадолго, потому что, во-первых, выдохнусь, а во-вторых, осторожней надо, бегу-то по проезжей части. Тут по идеи мобили ездить должны. Вот только от чего-то не ездят.
**Дневник Жалусты: Запись 20(2)**
**Дневник Жалусты: Запись 20(2)**
Стоило заметить эту странность, как тут же еще одна деталь заметилась: за оградительными кустами находилось слишком много хомблингов. Причем они не шли, а стояли, словно ждали какого-то представления. Кстати, наш забег видимо посчитали частью развлекательной программы. Детишки размахивали флажками, кто-то аплодировал, что-то кричали, свистели и даже гудели. Проще говоря, веселая праздничная обстановочка. Особенно радовали, бегущие впереди полицейские, а позади... ну как бы тоже, но они прилично отстали, дав мне возможность для маневра. Сам «маневр», надо сказать, очень вовремя попался на дороге и выглядел как сравнительно невысокий пузатенький оператор какого-то новостного агентства. Сам он пытался удержать в своих руках сумку, штатив и три пульта от парящих над его головой камер. Получалось у него как у шутейника-профессионала, то есть одна из пяти вещей обязательно падала на землю. На моих глазах дядечка не менее четырех раз повторил «увлекательный» трюк, чему безмерно радовались зрители за оградительными кустами. Сам же оператор наверно разорвался от бешенства, если б мне не удалось подхватить выпавший в очередной раз штатив. Хомблинг поднял на меня благодарно удивленные глаза, а я, прерывая не начавшиеся словоизъяснения, махнула рукой призывая поторопиться. Дядечка оказался понятливым и без промедления «пустился в бега»: зажал сумку с оторванной ручкой под рукой и «пустился», прилипнув взглядом к своим дистанционникам. Я поначалу думала, что сейчас он с разбега в ограждение влетит, но оператор оказался профи – бежал не спотыкаясь и не отвлекаясь ни на подвывающие над головой камеры, ни на зрителей, ни на прочие шумы. Последнее, кстати, меня весьма беспокоило, так как начинало казаться, что впереди произошло какое-то совсем не мирное столкновение. Причем активное участие в нем мальчика с лохматой собачкой лично у меня не вызывало сомнений.
Естественно у меня зудело мчаться туда со всех ног, но весьма неодобрительные взгляды полицейских, стоящих на перекрестках, рекомендовали не срываться, а перетерпеть задержку. Собственно, вскоре нас все равно остановили. Пузатенький оператор мгновенно сцепился с ближайшим охранником... словесно, естественно, причем успешно. A вот на следующем кругу оцепления ему уже не помогли ни высоко-скоростное гарканье, ни демонстрация документов, ни камерные наезды – полицейский оказался не пробиваем. Пришлось нам отойти в сторонку, где мое «прикрытие», установив штатив, принялось быстро монтировать редакторский экран, сопровождая свои действия неразборчивым явно ругательным бурчанием.