Несколько «привставшая» со своего места крышка известила о готовности омлета-не-по-японски, и юноша довольно вооружился лопаткой, намереваясь переложить завтрак в тарелку. Речи о каком-то праздничном пире быть не могло, да и не любил Кёя весь этот пафос, но в день своего семнадцатилетия захотелось съесть что-нибудь отличающееся от риса и морепродуктов.
— Ну и? Решил, как будешь справлять свой праздник? — Алауди отвлёкся от пытавшегося коснуться его Ролла и встал с колена, обращая взор на уже севшего за стол Хибари.
— Итадакимас! — По-привычке громко прочитав молитву, юноша взял в руки вилку, не без досады отмечая, что почти никогда не пользовался европейским столовым прибором. Палочки держать было в разы удобнее, а позориться перед всё подмечающим предком не хотелось. И всё-таки выбора как такового у него не было, а есть хотелось очень даже, учитывая, что за предыдущие сутки он почти ничего не держал во рту — попросту не было аппетита. Захватив вилкой первый кусок омлета, Кёя вспомнил, что к нему вроде как обратились и поспешил ответить.
— Неа. Я не уверен, что это вообще нужно. — Кусок жёлтой пушистой массы с проглядывавшейся местами сосиской исчез во рту юноши и был быстро проглочен: — моего комитета тут нет, да и не такая уж это значимая дата, чтобы отмечать.
Клайд на слова подростка промолчал, понимая, что они не были лишены смысла. В одиночку особо не попразднуешь, а в далёкой от Родины Франции у юного хранителя Вонголы совсем не было знакомых. Только наследник клана Каваллоне в Италии, но отношения этих двоих сложно было охарактеризовать как дружеские. Скорее, это были два упёртых барана, не желавших уступать один одному. Только Дино был более дружелюбным.
Про себя вздохнув, детектив задумчиво посмотрел на своего наследника и отвернулся, стоило тому поднять на него глаза.
— В любом случае, не сиди дома трутнем. Сходи на улицу, развейся; погода сегодня прекрасная, может что интересное найдёшь. — Заручившись вялым кивком со стороны Хибари, Алауди бросил на него странный взгляд и исчез в пламени облака, оставляя подростка наедине со своими мыслями.
***
Погода действительно была чудесной, несмотря на периодически возникающий ветер. Кёя закрыл дверь внутрь дома и сунул ключ в походную сумку, не особо доверяя своим карманам. Телефон был отправлен туда же по самой банальной из причин — наушники записались в предатели, полностью оторвавшись от штекера. Сидеть запертым в четырёх стенах, когда была возможность исследовать чужую страну, и вправду показалось Хибари странным, поэтому спустя час после завтрака юноша переоделся в лёгкую футболку и шорты, решив прогуляться по окрестностям. Намерения идти в самый центр пресловутого города у него не было — хотелось быть подальше от этого полчища народу.
Спрыгнув с третьей ступеньки крыльца, Кёя бросил мимолётный взгляд на окно, всё ещё сомневаясь, что оставлять форточку открытой было хорошей идеей. В родном Намимори к нему в дом не сунулся бы даже самый заядлый алкаш или наркоман (если таковые вообще водились), — но здесь, будучи в совершенно другой стране с другими порядками и менталитетом Хибари не был так уверен. Конечно, дом Алауди находился под особым наблюдением CEDEF и организация вряд ли бы позволила недоброжелателям проникнуть внутрь, но… Помотав головой в лёгком раздражении, юноша хлопнул себя по щекам и продолжил свой путь к калитке: чего он вдруг заботится о таких мелочах?
От дома Алауди вела к небольшой роще протоптанная народом тропа, по которой Кёя и решил пройтись развеяться. Заблудиться в незнакомой местности он не боялся — в крайнем случае, можно было отправить Хибёрда на разведку или призвать Алауди, — а оставаться в доме, где в любой момент мог появиться кто-то из CEDEF юноше не шибко хотелось. Во всяком случае, справить свой праздник он решил в гордом одиночестве.
Мобильник разразился режущей ухо трелью, извещая о входящем сообщении в Mixi¹ (спасибо автоматическим оповещениям по СМС).
«Ну что ещё?!» — Хибари нехотя выудил телефон из сумки, включая интернет и открывая Сеть. Помимо привычных уведомлений и поздравлений от теперь уже бывших подчинённых Кёя не без удивления уставился на три входящих от своих «коллег по Вонголе». Одно было от Савады, второе от Сасагавы и третье от… И-Пин?
«Хибари-сан, хочу поздравить Вас с Днём рождения и пожелать хорошо отдохнуть, много здоровья, терпенья, побольше улыбаться и с лёгкостью сдать все экзамены… Достойных противников и силы!
П.С. Возвращайтесь в Намимори и в школу (поскорее), мы все соскучились!
П.П.С. Пожалуйста, не убивайте меня за «силу»: это Реборн допечатал, а я считаю, что Вы и так о-о-очень сильный, честно! Без Вас мы не победили бы и в половине состязаний!
С уважением, Савада Тсунаёши.»
Смешок вырвался непроизвольно и так быстро, что Хибари даже не успел отдать себе в этом отчёта. Экзамены он точно не завалит, теперь это стало делом принципа — показать директору, на кого он замахнулся — а проигрывать Кёя не любил. Было в этом письме всё и сразу, что характеризовало Саваду Тсунаёши: уважение и страх, честность и открытость, дружелюбие и соучастие… Его «Босс» был в своём репертуаре и юноша даже позволил себе представить, как дрожали пальцы Савады, когда тот набирал текст и жал кнопку «Отправить». И всё-таки, несмотря на то, что без Реборна явно не обошлось и это травоядное само это признало, писал Савада совершенно точно искренне, а потому даже такое поздравление вызвало внутри что-то, чему подросток не сумел найти определения. Что-то хорошее.
Сбавив шаг и в итоге остановившись совсем, Кёя быстро набрал и отправил ответ и открыл сообщение от Сасагавы.
«ЭКСТЕМАЛЬНО ПОЗДРАВЛЯЮ, ХИБАРИ! ОТПРАЗДНУЙ СВОЁ 17-ЛЕТИЕ КАК МОЖНО ЭКСТРЕМАЛЬНЕЙ, ЧТОБЫ ЗАПОМНИЛОСЬ НА ВСЮ ЖИЗНЬ! БУДУ ЖДАТЬ ТВОИХ РАССКАЗОВ О ПРОВЕДЁННЫХ КАНИКУЛАХ, КАК НАШЕЙ ВСТРЕЧИ НА РИНГЕ!»
Юноша закатил глаза на написанный исключительно прописными буквами текст, справедливо полагая, что поздравление Реохея он бы узнал, даже если бы тот захотел сделать это анонимно. Привычка орать во всю мощь глотки и лёгких, а также пытаться затащить всех и каждого, кто умеет драться, в секцию бокса давно стали визитной карточкой третьегодки. К его манере поведения привыкали долго, но в итоге привыкли все. Даже сам Хибари Кёя. Повертев телефон в руках, гадая, что бы ответить так, чтоб боксёр ничего себе не напридумывал, юноша решил ограничиться сдержанным «Благодарю».
Последнее сообщение действительно оказалось от И-Пин, чем ввело хранителя облака в подобие ступора: у пятилетней девочки есть своя страница в Mixi? Либо это он так отстал от жизни, что стал удивляться подобным вещам, либо… Додумывать Кёя не стал, так как сообщение наконец открылось, вызвав боль в глазах. Самого разного цвета и форм поздравительные смайлы и несколько восклицательных знаков после всего одной фразы: «Хибари-сан, паздравляю с Днём раждения!». Поморщившись, бывший глава ДК потёр глаза указательным и большим пальцами, напоминая себе, что девочка — ребёнок, который в школу ещё не ходит и, соответственно, не может знать всех тонкостей правописания. К тому же, она из Китая. Ошибки «резали» глаза, смайлы вызывали недовольные гримасы, но привычного раздражения не было и в помине.
Он был частью Вонголы уже полтора года и должен был предвидеть такую активность со стороны Семьи, но почему-то вплоть до этого момента не верилось, что кто-то из них вспомнит про ничем не примечательное событие пятого мая, когда его не будет в школе. Настроение неожиданно улучшилось, и подросток позволил себе улыбку. Захлопнув «раскладушку» и сунув её обратно в сумку, Кёя перепрыгнул неглубокую яму и скоро достиг рощи.
Взору предстали в основном деревья лиственных пород, но затерялись среди них и несколько елей с соснами. Где-то на периферии слуха слышался ритмичный стук, но юноша совершенно не обращал на него внимания: красота этого небольшого участка естественной растительности завораживала и казалось кощунством отвлечься от её созерцания даже на несколько секунд.