Лицо директора побагровело за считанные секунды, и мужчина с характерным звуком ударил руками по столу. Его подловили на слове и кто, какой-то сопляк! Пусть и очень сильный. Вернув очки на нос, он поднялся со своего места и решительно указал рукой на дверь:
— Если не угомонишься, я найду более вменяемого человека на пост главы ДК. Твои методы не только меня не устраивают, поговори со своими прихвостнями и узнаешь много нового. Я всё сказал!
Кёя посмотрел на Тоуру нечитаемым взглядом и, старательно сдерживая рвущиеся наружу язвительные фразы, прошествовал к двери. Последние слова мужчины посеяли сомненья в душе юноши, и ему захотелось быстрее проверить эту теорию. Комитет против его способов наказания нарушителей ни разу ничего не говорил, и он был уверен, что ребята единодушно поддерживают его, но чем чёрт не шутит. Хибари уже закрывал дверь, когда до чуткого слуха донеслись мысли директора вслух:
–Теперь понимаю, почему его родители его бросили…
В хлопок дверью Кёя вложил все силы и с той стороны послышалось осыпание штукатурки. Ярость затопила сознание. Эту тему нельзя было поднимать никому! Никому!
Изо всех сил сдерживая желание крушить и ломать всё вокруг, Хибари дошёл до родного кабинета. Члены ДК встретили главу встревоженными взглядами — всё-таки не каждый раз вокруг него была аура, словно он кого-то похоронил — и учтиво расступились, давая пройти ко столу. Взгляд Кёи зацепился за чашку чая, что минуту назад поставил на его стол Кусакабе, и юноша вцепился в неё мёртвой хваткой. Несмотря на жару за окном, горячий чай не только не «закипятил» его, но даже помог чуточку расслабиться. Кёя сделал глубокий медленный вдох и такой же выдох. Гневная пелена несколько спала с глаз, но внутри всё равно всё клокотало.
— Директор сказал, что вы все тоже недовольны моими методами. Это так? Только правду. Никого не убью. — На последнюю фразу Хибари сподвигли вмиг побелевшие лица подчинённых. На душе стало как-то пусто, ведь по напуганным в край глазам он уже всё понял. И всё же хотелось услышать, чтобы узнать наверняка. Кусакабе неловко откашлялся и, на всякий случай, сделал жест остальным разойтись. Реакцию друга детства даже он не мог предсказать.
— Лупить их способ действенный, без сомнений. Но в большинстве случаев можно и по-человечески договориться.
Вот и всё. Хотел правду — получи, распишись.
Кёя почувствовал, что его бедная нервная система, вытерпевшая за семь лет кучу всего, достигла своего апогея. Стены и барьеры самообладания, как и желание выглядеть невозмутимым в любой ситуации разрушились до основания, не выдержав цунами ярости. Пальцы сжали тонфа быстрее, чем он осознал, что достал их, и холодный металл обрушился на письменный стол. Дерево издало жалобный звук и раскололось в месте удара. Члены ДК в ужасе отпрянули и попятились к выходу: таким Хибари Кёю им видеть ещё не доводилось. Ярость не утихла, но желание разгромить свой кабинет пошло на спад.
Хибари сорвал с плеча пиджака алую повязку и швырнул на пол, примяв ботинком.
— Да пошли вы все! — Аккуратно закрыв за собой дверь, Кёя покинул кабинет ДК.
***
На душе было паршиво и хотелось напиться. Останавливала только собственная реакция на алкоголь: как-то раз ему довелось хлебнуть пятьдесят грамм саке и в тот день его потянуло на откровения и всякую ерунду. Свалиться дома в приступе истерики или пойти крушить город было не тем, чем он бы гордился утром, поэтому юноша стойко игнорировал нарастающее чувство ненависти ко всему и вся, с остервенением кромсая ножом редис. Почему-то безумно захотелось салата, и он не стал отказывать себе в удовольствии.
Мысли роились в голове, вызывая мигрень, но одно Кёя осознал точно: он покинул пост главы ДК. Теперь, когда агония поутихла, решение казалось поспешным и ошибочным, но мысль, что всё это время ему нагло врали пресекала любые размышления на тему «что, если». Редиска закончилась и Хибари ухватился за огурец. Нож рассёк воздух и яростно вонзился в несчастный овощ, разрезая даже специальную доску под ним.
— Чаоссу, Хибари! — Человека, которому принадлежал голос, Кёя узнал сразу. Только Реборн мог вот так бессовестно вламываться в его дом, требуя явиться на очередное собрание или прося «погонять» Саваду во время большой перемены. Однако в этот раз хранитель облака Вонголы решил проигнорировать присутствие Аркобалено, продолжая готовить ингредиенты для салата. Реборн, похоже, совсем не обиделся на поведение юноши. — Слышал, ты сорвался сегодня в школе… Не хочешь навестить Родину Алауди? Он всё-таки твой предок. Заодно и мысли в порядок приведёшь.
Хибари повернулся, чтобы сказать, что не нуждается в отдыхе, что до первого хранителя ему нет дела и с мыслями у него всё в порядке, когда Аркобалено привёл последний довод:
— Всё это за счёт Вонголы, разумеется.
— …Я подумаю.
Комментарий к 1.
Очень надеюсь на отзывы… (_ _)
========== 2. ==========
Очень прошу ответить на вопрос в самом конце главы! (_ _)
Решение далось нелегко и на его принятие у Кёи ушло полвечера. Сотни «за» и «против» приходили в тот момент, когда, казалось, итоговый ответ был уже найден, создавая в голове кашу из чувств и желаний. Всё это было жутко противоречиво: забивать на свои обязанности не позволяла гордость и привычка соблюдать дисциплину, но в то же время тело и измученный мозг требовали перерыва. Он устал. Устал жутко и, кажется, от всего и сразу. Или это длилось уже давно, а осознать помогло предложение Аркобалено?
Хибари поморщился и зажмурил глаза, на мгновение отрываясь от упаковки чемодана. Если бы не обида на школу, директора и ДК, которая в итоге победила чувство ответственности, он бы, наверное, никогда не узнал, что у него столько вещей. Нет, шкаф не ломился, но Кёя уже третий час сидел на полу у распахнутого чемодана, пытаясь решить, что лучше взять с собой в поездку.
Вчера ближе к ночи он написал Реборну СМС о согласии, и Аркобалено почти сразу перезвонил ему и сообщил, что самолет «Токио-Париж» улетает в полдень и ему нужно быть в аэропорту около одиннадцати утра. Ещё мужчина посоветовал ему «хорошо вооружиться одеждой, так как погода в мае во Франции весьма капризная» из чего Хибари сделал справедливый вывод, что брать надо не только лёгкие майки и шорты, но и парочку тёплых вещей. Но, так как собираться в дорогу, когда глаза буквально слипались от усталости, было бессмысленно и жестоко по отношению к самому себе, Кёя решил встать пораньше и спокойно всё приготовить. Сделать это было проще: обязанности главы ДК привили ему привычку подниматься с рассветом.
Красный лёгкий свитер и джинсы заняли своё место на самом дне чемодана, и на них легло несколько лиловых и синих рубашек с длинным и коротким рукавом, пару шорт и бриджей светлых и тёмных тонов, сменное бельё, носки и сандалии в пакете. Подумав, юноша решил положить и кепку. А потом ещё и лёгкую серую кофту – мало ли – если станет достаточно тепло, её всегда можно было повязать на плечах или на бёдрах.
Выдохнув, Кёя с видом победителя застегнул молнию отдела одежды и принялся за укладку остальных, не менее важных вещей: зубной щётки и пасты, расчёски, флакона пены для бритья и самой бритвы, полотенец… Обычный дорожный чемодан обычного подростка. Никакого плаща главы ДК, никакой школьной формы, никакой алой повязки на рукав и прочих причиндалов, что могли выдать в нём Хибари Кёю – хотелось действительно отдохнуть. Единственное, с чем он не смог расстаться – это тонфа. Без излюбленного оружия под рукой у него возникало непонятное чувство обнажённости и беззащитности.
– Хибари, Хибари! – Хиберд сделал круг над головой хозяина и привычно зарылся в его волосы, словно поняв причину сборов и желая напомнить о своём существовании. Юноша мягко улыбнулся и поднял руку к голове. Кенар послушно перескочил на указательный палец и пытливо посмотрел на хозяина. Кёя осторожно коснулся взъёрошенных жёлтых пёрышек.
– Естественно, я тебя не оставлю. Также как и тебя, Ролл, – Хибари провёл ладонью по иголкам подползшего и уткнувшегося ему в колено ёжика.
Его животные были, наверное, самыми разумными представителями своего вида: и если с Роллом всё было понятно – он, как-никак, мощное оружие в виде миленькой зверюшки, то Хиберд действительно обладал далеко не птичьим интеллектом. Молодой кенар понимал значение фраз «я устал», «отстань», «пой», «лети домой (или ещё куда-нибудь, например в Кокуё-лэнд или к Саваде, если нужно)» своего хозяина и послушно выполнял эти команды, не забывая при этом радовать Хибари гимном Намимори и выполнять функцию сверхточного будильника. В ответ юноша предоставлял ему крышу над головой, вкусную еду и своё внимание и ласку.