— Не забывай, Егор, — сказал Люкс. — Если там, в городе, заведутся хорьки, позвони, у вас же есть телефон. Я как-нибудь доберусь, помогу тебе с ними разделаться.
— Скатертью дорога! — мекнула из своего двора коза Марта.
В ответ Егор что-то замяукал, но что именно, никто не разобрал. А автобус уже сигналил, торопя бабушку. Дед подсадил бабушку, дверь автобуса зашипела и закрылась, и он покатил мимо двора козы Марты, мимо калитки знакомой коровы и завернул в переулок.
Люкс пробежал за машиной немного и отстал.
Так окончились каникулы кота Егора.
Вечером, когда у знакомой калитки собрались корова, козел Козел и молочница Марта, во дворе уже не было двух их друзей. Молодой пес Черныш, прошу заметить, уже не щенок, а пес, выслеживал на синих озерах диких уток. Кот Егор укатил на автобусе в неведомый город.
— Да, — заявил воробей, — жизнь идет…
Знакомая корова тяжело вздохнула. Марта потерлась о забор и, глядя на печального Люкса, сказала:
— А я успела с Егором проститься! Ты же. Люкс, слышал! Представляете, хозяйка принесла мне капустных листьев. Прямо с грядки. Принесла и говорит: “Ешь, моя козочка!” Но какие тут листья, когда уезжает Егор. Мы ведь с ним так подружились. Я схватила всего один листочек и побежала к ограде. И, знаете, успела вовремя. Только я крикнула: “Скатертью дорога!”, как автобус замекал и побежал.
Корова опять вздохнула, да и было отчего. Она ведь была на пастбище и не видела, как уходил на первую охоту Черныш, как уезжал Егор. А может быть, и хорошо, что ее тут не было, а то ведь она могла при всех расплакаться.
— А вот я, — вдруг решительно потряс бородой Козел, — а вот я обязательно как-нибудь схожу в город. Попрошу в совхозе отпуск и пойду, навещу Егора.
— Ох, далеко, да и не найдешь дорогу, — возразил Люкс. — Уж на что я не мало живу на земле, а в городе так ни разу и не охотился.
— Найду дорогу, — твердо сказал Козел. — Побегу за автобусом. Куда он, туда и я.
— Уж я и не знаю, — задумчиво произнесла корова, — что тебе посоветовать! В город-то ты дойдешь, а вот как там Егора разыщешь?
— Хе? — усмехнулся козел Козел. — А козлы зачем? Встречу городского козла, расспрошу. Козлы везде лазят, уж они-то все знают.
— Может быть, может быть, — согласилась корова.
А Козел вслух мечтал, как он неожиданно заявится к Егору.
— Дверь будет закрыта, в окно заскочу и как мекну: “Здорово, брат!” Ну, тут начнутся разговоры, расспросы. Про всех вас, ребята, расскажу. Может быть, хозяева Егора меня какой-нибудь особенной городской капусткой попотчуют. Переночую у них на кровати. Хоть и говорят, что неудобно на ней спать, а придется. Переночую, а утром — домой. Только вы меня встречайте возле сельмага.
— Чи-чи-во там, встретим! — пообещал воробей.
— Ты меня, конечно, извини, — сказала корова. — Только уж ты в окно не прыгай. Придешь, вежливо так постучи рогами в дверь, тебе и откроют. Да и громко мекать не следует, а то что хозяева Егора о тебе могут подумать. Скажут — невоспитанный.
— Может, гостинец какой Егору послать! — чирикнул воробей.
— Пожалуй, можно молочка, например, как ты думаешь. Люкс? — сказала корова.
— Молочка можно и хорошо бы рыбки, — отозвался Люкс. — Андрюшка рыбки поймает, и пошлем. И скажи ему, пусть звонит, если что.
— Эй, ребята, посторонись, — крикнул с дороги петух Петя.
Знакомая корова, козел Козел и Марта отошли от калитки. А с улицы во двор прошествовала курица Пеструшка и ее уже подросшие дети.
— Вот и цыплята растут, скоро курицами станут, — проговорила им вслед корова. — И как ты, Петя, будешь справляться с таким большим семейством!
— Ничего, управлюсь. Главное — порядок и дисциплина… Пеструшка! Шагай прямо в курятник. Вечер на дворе.
— Ко-ко-конечно! — отозвалась Пеструшка.
— Белушка, Чернушка! Марш на насест! — распорядился Петя.
— И нам, соседка, пора, — сказала Марте знакомая корова.
— Однако и я пошел! — заявил козел Козел. — А то там на скотном дворе зоотехник беспокоиться будет. Уважает он меня… Ну, общий привет
Городские бабушкины внуки встретили Егора визгом и криками.
— Мама, ты посмотри, как он вырос! Здоровенный стал, как бегемот!
— Егор! Егор! Кис-кис!
Целый вечер бабушка рассказывала о жизни Егора в поселке. И про то, как он чуть не убежал на второй же день, и как он поймал хорька, и научился ловить мышей, и про… В общем про все, что с ним случилось за лето.
А кот ходил по забытым комнатам и все, что попадалось, обнюхивал. Волейбольный мяч, пустую бутылку из-под кефира, фотоувеличитель, крашеный пол…
— Вот ведь интересно, — продолжала бабушка, поглядывая на кота, — и цыплят он не таскал и с Люксом не дрался. Кошки ведь всегда дерутся с собаками. А наш Люкс и Егор лягут рядом на крылечке и будто беседуют.
— А может, бабушка, они и правда разговаривали? — допытывался городской внук.
— Вот уж чего не слышала, того не слышала, — с улыбкой ответила бабушка.
— Они, наверно, когда людей рядом нет, говорят себе сколько хотят, а как вы с дедушкой подойдете или Андрей прибежит, — раз — и замолчат!..
— Не знаю, не знаю, — говорила бабушка.
Мальчик отнял Егора у сестры, которая только что взяла его на руки, и спросил, заглядывая коту в глаза:
— Сознавайся, Егор, разговаривал с Люксом? Да?
Егор хитро подморгнул мальчику обоими глазами.
— Вот видите! — обрадовался мальчик. — Разговаривал! Глазами моргает!
— Ну, ну! — сказал мальчику папа. — Не выдумывай! Это он просто так моргнул.
На этом разговор и окончился.
А под Новый год у мальчика выпал зуб.
— Ничего, — успокаивал его папа, — в будущем году вырастет новый.
Да мальчик и так не унывал. Он ходил вокруг украшенной елочки и приказывал:
— Ну-ка, ёлочка, зажжись!
Так он говорил потому, что говорить правильно мешал выпавший зуб. Сказав “зажжись”, мальчик нажимал выключатель.
На елочке сразу вспыхивали разноцветные продолговатые лампочки. От их света блестели, словно тоже начинали гореть, синие, зеленые, красные, золотистые игрушки, и в комнате наступал праздник!
Кота Егора сначала пугали странные огоньки, и он смотрел на них издали, с дивана. Но потом осмелел и подошел к самой елочке. Он долго нюхал незнакомые запахи хвои, но мышами здесь не пахло, и кот ушел на кухню, где более приятно пахло жареной рыбой.
А мальчик чувствовал себя волшебником. Стоило ему приказать: “Ну-ка, ёлочка, зажжись!” — и ёлка загоралась, и он ходил и снова командовал: “Ну-ка, ёлочка, зажжись!”
Поздно ночью, наверно, часов в десять, мальчик лег спать на своем диване и быстро уснул. Тогда из кухни пришел Егор. Он встал на задние лапы, передние заложил за спину, точно так, как это делал мальчик, и стал ходить вокруг ёлочки. Походил он, походил, посмотрел на спящего мальчика и вдруг сказал:
— Ну-ка, ёлочка, зажжись! — словно у него тоже выпал один зуб.
Но лампочки не вспыхнули. Кот почесал лапой затылок и сказал сам себе под нос:
— Не зажижается…
Он еще походил немного и опять сказал:
— Ну-ка, ёлочка, зажжись!
Елочка опять не загорелась, и кот вздохнул:
— Не зажижается!
А мальчик лежал на диване и улыбался. Он ведь знал, что надо нажать выключатель, а кот этого не знал.
Утром первого января мальчик рассказал папе, что ночью кот Егор разговаривал. Но папа и на этот раз не поверил.
Все это тебе приснилось, — сказал он. — Под Новый год часто снятся сказки