Даже расставаясь, Ахадей никогда не терял ее из виду и поддерживал связь. Долго беседуя по комму, дед подробно расспрашивал о ее жизни, об интересах, друзьях, увлечениях. Любой разговор с родной девочкой доставлял пожилому тентурийцу бездну удовольствия. Визит Хуни на Тентуру окончательно сблизил их, сделав если не родными и близкими, то уж друзьями наверняка, несмотря на то, что родная планета отца ей не понравилась. Тентурийцев она считала слишком заносчивыми, непримиримыми и эгоистичными. В этом дед полностью был с ней согласен.
Оказалось, что внучка разделяет его увлечения древностями и с детства изучает эпоху апаньяр. Возможно, тут сказалось влияние лучшей подруги и ее бабушки — космического археолога, но Ахадей был искренне рад совпадению интересов. Они по долгу беседовали, сидя за чашкой травяного отвара. Фархунда впитывала информацию как губка, отфильровывая ненужную, и всегда имела свое неожиданное и нестандартное мнение по любому затрагиваемому вопросу. Ему нравилась улыбка девушки, ее шутки, порой резкие, но никогда не переходящие грань приличия.
Как-то очень быстро и сразу глава великого рода Ткхшшшарсинсит понял, что покорен и гордится невысокой, хрупкой землянкой со знакомыми тентурийскими глазами. Он сделает все, для того, чтобы внучка была счастлива. Даже если для этого придется пойти против всей Тентуры.
Последний раз они разговаривали пару дней назад. Хуня долго рассказывала о событиях в Академии, просила голоснимки некоторых страниц книги, где описывались древние обряды и подробно описывала все, что случилось с ней и ее друзьями. Ахадей тогда еще не думал, что все настолько серьезно. Он конечно то от души смеялся над приключениями внучки, то хватался за сердце, но снимки сделал и даже отослал на следующий день. А потом появился старинный свиток.
И как-то все сложилось в единую целостную картину, пугающую, прекрасную и великую. Впервые профессор не мог сделать прогноз на будущее, исходя из имеющихся данных. Все могло сложиться как очень хорошо, так и весьма трагично. Поэтому недолго думая, он собрался и рванул к внучке. Тяжелые времена лучше встречать с дорогими сердцу людьми, а для Ахадея дороже Хуни никого не было. Тем более, что Эленмар, куда она отправилась вместе с друзьями, открыли для посещений. Возможно информация, которую ему удалось раскопать, перевернет все представление о вселенной, но все же он готов донести ее до общественности.
Телепортировались с помощью амулета Сумрака прямо в знакомую столовую дома энфины Яванны. Только комната оказалась какой-то незнакомой. Вместо сравнительно уютной обеденной залы, где всегда вкусно пахло, а игривый ветер колыхал легкие занавеси на окнах, мы попали в гигантское помещение с мраморными полами и колоннами, с чередой слуг-андроидов чинно стоящих вокруг стола необъятных размеров.
— Что это? — прошептала Хунька.
— Пространственные изменения дома, — спокойно ответил Дарин, нисколько не удивившись такому преобразованию.
Да, изменения были. И не дома, а самого настоящего дворца. Огромный стол спешно сервировали не то к раннему ужину, не то к позднему обеду. А вот количество приборов, которое роботы ставили, впечатляло.
— Бабушка что, решила всех соседей позвать? — прошептала я, дергая мужа за рукав. Ответа не последовало. Ясно. Голова энфины — предмет темный и исследованию не подлежит, нужно было давно уяснить эту простую истину.
— Хорошо, что вы вернулись к ужину, — улыбнулся нам вездесущий Робби. Значит, все-таки ужин. — Ваша семья соберется через несколько минут.
Семья? Конечно, в тот момент я искренне полагала, что под «семья» андроид подразумевает бабушку и ее мужей, ну, возможно еще Снегиреву. Она, между прочим, мне тоже какая-то там родственница будет в скором будущем. Не зря же европейка за братом моей прародительницы полгалактики пролетела. Но мое удивление не укладывалось ни в одну приличную фразу, чтобы его описать, когда двери распахнулись и вошли…
— Мама! Па! — воскликнула я, бросаясь им на встречу.
— Ну-с, ребенок, что ты еще успела натворить без нашего присмотра? — отец, как всегда, подозревает меня в самых страшных преступлениях, но взгляд родных серых глаз теплый и любящий. А мама, наверняка, начнет меня сейчас кормить.
— Сережа, Алю сначала покормить нужно. Потом воспитывать будешь. — Зоя Александровна Верник укоризненно покачала головой, глядя на улыбающегося мужа.
— Добрый… ээээ… день. — Отмерла Хунька, выдавив из себя приветствие.