— Ты не достоин жизни, — изрекает богиня. Зверь тяжко вздыхает. — Наказание твое — смерть!
Как в замедленной съемке поднимается рука Коры. Ладонь снова вспыхивает светом, но на этот раз он не белый, а полыхает желтым и оранжевым. В желтых глазах Сумрака блеснула влага и он зажмурился.
— Не-е-е-ет! — закричала я, вырываясь из теплых, родных объятий мужа. Подбежав к коту, обняла его за шею и зарылась пальцами в мех.
— Подойди сюда, юный птенец, потомок первого Таара Сорга! — Кора смотрит на меня ласково. Хочется пойти к ней, даже побежать, но я отчаянно машу головой, прижимая к себе морду своего глупого, доверчивого кота.
— Зов на тебя не действует, — удивленно приподняла бровь богиня. — Но я чувствую, в тебе сильна кровь моих детей! Почему ты заступилась за Стража? Из-за его ошибки чуть не погибла целая раса.
— Потому что он мой друг. А право на ошибку есть у каждого.
Говорю, а сама только и думаю: «Что творю? Что делаю? Ей же, что лайвелла прихлопнуть, что меня — одна вспышка.»
— Ошибки должны быть наказаны, — после недолгих раздумий, наконец, поизносит Кора. А я понимаю — последний час не там под дулом Талилы был, он наступил сейчас. Зажмурилась, еще крепче прижала к себе кота, но не сдвинулась с места.
Глава 23
— Сначала меня! — послышался спокойный голос Дарина, Он встал впереди, закрывая дрожащих нас с котом.
— Как изменился мир! — снова удивилась богиня. — Когда людей становится меньше, они больше друг друга ценят.
— Эх, милая, тут ить от человека усе зависить. Добрый завсегда к тябе с добром, а ляхие да злыя с коварством, — растолкав всех присутствующих к богине вышла староста всея Руси, Серафима Дормидонтовна Селедкина. Она так тихо сидела все это время, что ее присутствия никто и не заметил.
— За каждым проступком следует наказание — это закон, — Кора гнула свою линию. Сумрак молча дрожал всем телом, и я вместе с ним, разумеется. Хорошо быть смелым, но страшно!
— Есляп мы кажную скотинку, что по нашаму недогляду во чужой огород влезла, да соседскую капусту похрумкала, жизни ляшали, самя бы дамно голодной смертяю помярлип! — подбоченилась старушка, грозно поглядывая на бывшую Талилу.
Кора протянула к бабе Симе руку. На кончиках пальцев загорелся слабый белый огонек. «То был не конец! А вот теперь самый концовый из всех концов!» — подумала я, отчаянно жалея в душе Серафиму Дормидонтовну.
— Странно, — богиня с недоверием осмотрела свою руку, на которой только что вспыхивали искры света. — Я не могу прочесть твоих мыслей, женщина. И понять тебя непросто.
— Ба… Баб… Баб… — попытался что-то сказать Жоффрей.
— Вот именно! — подтвердил Погодин. — Все зло мира из-за баб, а страдают животные и… дети!
— Это кто дети? — возмутилась я, не взирая на страх.
— Это я про маленькую собачку, которая до старости щенок, Верник. Народную мудрость Земли на просторах вселенной никто не отменял! — да, со Стасом пикироваться могла только Хунька и то — не всегда.
— Бабушка хотела сказать, что мы в ответе за тех, кого приручили, — тихо сказала Айа, вставшая рядом с Жоркой.
— Именно! — важно кивнул он, обнимая свою «мальвину».
— Вы все что… пытаетесь обвинить во всем меня? — возмутилась, окончательно запутанная богиня.
— И в мыслях ня дяржали! — покачала головой баба Сима. — Виноватай от наказання урок вынясти должан. А какой урок в смерти бязвремянной?
— Хмм… — задумалась Кора. — В этом есть логика. Что предложите?
— Фаэра, несомненно, вы самое дивное и справедливое существо нашей вселенной! — сверкая золотой мантией, подошел к ней тар Шакреол.
— Несомненно, — мило улыбнулась богиня и ее щеки окрасил легкий румянец. Неужели смущена? Верховный судья избрал правильную тактику. Как сказала бы баба Сима — ласковая телятя двух маток сосет. — Продолжай…
— Когда вы улыбаетесь, весь мир озаряется, словно освещенный ласковым солнцем, вышедшим из-за туч! — интересно, этому служителей истины где обучают?
— Восхитительно! — воскликнула Кора, слегка дотронувшись до верховного судьи. — Твои слова так же прекрасны, как и мысли. Значит восстановить Звезду Равновесия?
— Все так, мудрейшая из мудрых, — почтительно склонился тар Шакреол. Глаз он не поднимал и едва заметно кривился. Кому же приятно, когда мысли, как открытую книгу читают?
— И создать нечто вроде порталов в местах силы? — восхитилась богиня. — Интересная идея! А Страж будет не только охранять артефакт, но и совершать таинство, пока я буду занята!